Это был уже не Космос. Даже не стратосфера – десантные модули шли над самым покровом облаков. Теперь – с введенной в действие боевой программой, хищно поблескивая в злом свете Звезды, это были уже не мирным балластом притороченные к корпусу "Проциона", набитые замершей электроникой железные бочки, нет – теперь – способные расстреливать ракетами все, что подвернется на сотни миль в окружности, готовые разить на километры четырьмя видами лазерного и шестью – пучкового излучения, эти хищные драконы способны были дать бой целому обитаемому миру. И миру немаленькому!

Но Враг не спешил проявлять себя. Вот уже нырнул под днища шаттлов гнуснопрославленный регион семь‑двенадцать, вот уже пробили защитного окраса стальные драконы облачный покров, а бой все не начинался...

Впрочем, Легион и не ждал покуда противник соблаговолит высунуться под выстрел. С четырехкилометровой высоты начался отстрел десантных субмодулей.

В строгой последовательности – первый шаттл, четвертый, шестой, третий... с глухими хлопками отбрасывали в стороны компактные, словно поджавшиеся перед предстоящим ударом о твердь Планеты кабины, в каждой – по пятнадцать ни на что, честно говоря, кроме как подставлять лоб под пули, не способных, свежезавербованных бойцов и по четыре еще на что‑то годных снайпера, предназначенных прикрывать огнем разгрузку техники и личного состава и его вступление в первый и для половины этого дерьма – последний бой...

На местах отброшенных кабин, сохраняя аэродинамику окрашенных в хаки драконов – шаттлов, вздувались надувные имитирующие отсеки, все больше и больше превращая их в стремительно мчащиеся дирижабли...

Пролетев положенную пару километров и приняв нужную ориентацию, кабины десантирования запускали движки торможения и начинали сбрасывать в стороны листы защиты. Бойцов стало прижимать к титановому покрытию днища, и Шаленый, как и все вокруг него, намертво вцепился в стальные стойки. Соседи почти со священным трепетом внимали изрыгаемым им словосочетаниям. Такое даже Легионеру не всякий раз приходится услышать в жизни, и упускать подобный случай – тем более перед лицом весьма возможной смерти было бы непростительной глупостью.

Там, внизу, уже стормозив пороховыми блоками мягкой посадки, уже делали свое дело "чистильщики" – даже с километровой высоты был виден злой огонь, обеспечивающих первичный плацдарм, струй пламени...

А там, где бушевало сейчас это пламя, всего несколько часов назад Федеральный Следователь, поспешая, чтобы снова не отстать от провожатого и не заблудиться в зеленом мраке джунглей, все порывался хотя бы уяснить свой теперешний статус, но то ли крупный – по подбородок ему – по всему судя разумный – богомол не так хорошо знал английский, как показалось Федеральному Следователю в момент задержания (по крайней мере он пока так окрестил происшедшее), то ли провожатому вообще было не до докучливого землянина, и единственной его заботой было сбыть неожиданно свалившегося ему на голову спутника кому‑то дальше по инстанции... Попытку Кая сдать встретившемуся ему вооруженному довольно грозного вида, хотя и легковатым копьем, туземцу личное оружие и удостоверяющие личность документы, последний проигнорировал и, только тяжело вздохнув, скомандовал: Пойдешь со мной – с начальником говорить будешь... – Сказав это, он с такой скоростью стал пробираться куда‑то на северо‑восток, что уже один раз чуть не потерял ведомого... Своим копьем он не злоупотреблял – тащил его на плече, рискуя только заехать острием в глаз замешкавшемуся спутнику, и явно не проявлял должной агрессивности. В случае необходимости, Федеральный Следователь мог бы обойтись без оружия, навыков различных единоборств, да и без применения силы вообще. Просто остановиться, присесть на травку и плюнуть на все это дело.

Наконец, искомый командир (староста? жрец?) был найден в сени довольно изящно сплетенной, а может, выращенной из корней громадного дерева, хижине – одной из нескольких других подобных.