|
Санитары подняли покойника, взяв его за ноги и плечи, положили на пол. Равик хотел что-то сказать. Он посмотрел на женщину. Она стояла неподвижно. Он промолчал. Санитары вынесли носилки в тускло освещенный коридор. Затем вернулись в сумрак комнаты за трупом. Равик пошел за ними. Чтобы спуститься по лестнице, им пришлось поднять тело очень высоко. Их лица налились кровью и покрылись испариной. Покойник грузно парил над ними. Равик следил за санитарами, пока они не сошли вниз. Затем вернулся в номер. Женщина не отходила от окна и глядела на улицу. У тротуара стояла машина. Санитары вдвинули носилки в кузов, как пекарь сажает хлеб в печь. Потом они забрались в кабину. Мотор взревел так, словно из-под земли вырвался вопль, машина резко взяла с места и, круто завернув за угол, исчезла из виду. Женщина обернулась. — Вам следовало уйти раньше, — сказал Равик. — Зачем видеть все до конца? — Я не могла иначе. Не могла уйти раньше его. Неужели вы этого не понимаете? — Понимаю. Идите сюда. Выпейте еще рюмку. — Нет, не надо. Когда прибыли полицейские и санитары, Вебер включил свет. После выноса покойника комната казалась более просторной, но вместе с тем и удивительно мертвой, словно тело ушло, а смерть осталась. — Вы ведь покинете этот отель? Не так ли? — Да. — У вас есть в Париже знакомые? — Нет. Никого. — Вы знаете какой-нибудь другой отель, куда хотели бы переехать? — Нет. — Есть тут неподалеку небольшой отель «Милан», чистый и вполне приличный. Там вы сможете прилично устроиться. — А нельзя мне жить в том отеле, где... в вашем отеле? — В «Энтернасьонале»? — Да. Я... видите ли... я уже немного его знаю. Все-таки лучше, чем совсем незнакомое место. — «Энтернасьональ» — не самый подходящий отель для женщин, — сказал Равик. Этого только не хватало, подумал он. В одном и том же отеле! Я не сиделка для больных. И потом... может быть, она считает, будто у меня уже есть какие-то обязательства перед ней? Ведь и так бывает. — Нет, не советую, — сказал он резче, чем хотел. — «Энтернасьональ» всегда переполнен. Беженцы. Лучше всего отправляйтесь в «Милан». Не понравится — в любую минуту сможете переехать. Женщина посмотрела на него. Он почувствовал, что она прочла его мысли, и ему стало стыдно. Но лучше на мгновение испытать стыд, зато потом наслаждаться покоем. — Пожалуй, вы правы, — сказала женщина. Равик распорядился снести чемоданы вниз и погрузить их в такси. До «Милана» было всего несколько минут езды. Он снял номер и поднялся с женщиной наверх. Это была комната на втором этаже, оклеенная обоями в гирляндах роз, с кроватью, шкафом, столом и двумя стульями. — Подойдет? — спросил он. — Да, вполне. Равик посмотрел на обои. Они были чудовищны. — Здесь, по крайней мере, светло, — сказал он. — Светло и чисто. — Вы правы. Внесли чемоданы. — Так. Ну вот вы и переехали. — Да. Спасибо. Большое спасибо. Женщина присела на кровать. У нее было бледное и словно размытое лицо. |
