|
– Ну, не много ль будет! Зачем же подавлять других своим интеллектом? – заметил я. – Хо-тя до некоторой степени, пожалуй, да, если только это не будет стоить больших трудов и издер-жек. – Мы все устроим, – отвечал Джордж. – Мой план таков: поедем в Гамбург на пароходе, посмотрим Берлин и Дрезден, а оттуда – через Нюрнберг и Штутгарт – в Шварцвальд. Гаррис забормотал что-то; оказалось, что ему вдруг захотелось в Месопотамию: «там, го-ворят, есть дивные местечки». Но Джордж не согласился – это было совсем не по дороге, – и он уговорил нас ехать на Берлин и Дрезден. – Конечно, Гаррис и я поедем, по обыкновению, на тандеме, а Джордж? – Вовсе нет, – строго перебил Гаррис. – Ты с Джорджем на тандеме, а я отдельно. – Я не отказываюсь от своей доли труда, – перебил я в свою очередь, – но не согласен та-щить Джорджа все время. Это надо разделить. – Хорошо, – согласился Гаррис, – будем меняться, но с непременным условием, чтобы и Джордж работал! – Чтобы что?.. – переспросил Джордж. – Чтобы и ты работал! – строго повторил Гаррис, – и в особенности на подъемах. – Господи помилуй! Неужели ты сам не чувствуешь никакой потребности в физической нагрузке? Из-за тандема всегда выходят неприятности: человек, сидящий впереди, воображает, что он один жмет на педали и что тот, кто сидит за ним, просто катается; а человек, сидящий сзади, глубоко убежден, что передний пыхтит нарочно и ничего не делает. Эту проблему решить очень непросто. Когда осторожность подсказывает вам не убивать себя излишним усердием и справед-ливость шепчет на ухо: «Чего ради ты его везешь? Ведь это не кеб, и он не седок твой» – то де-лается как-то неловко при искреннем вопросе товарища: «Что там у тебя? Педаль отвалилась?» Вскоре после своей женитьбы Гаррис однажды попал в весьма затруднительное положение именно из-за невозможности видеть, что делает человек, сидящий за вами на тандеме. Они с женой путешествовали таким образом по Голландии. Дороги были неровные, и велосипед сильно подбрасывало. – Сиди крепко! – заметил Гаррис жене, не оборачиваясь. Миссис Гаррис показалось, что он сказал: «Прыгай»! Почему ей показалось, что он сказал «Прыгай», когда он сказал «Сиди крепко» – это до сих пор не известно. Миссис Гаррис объясня-ет так: – Если бы ты сказал: «Сиди крепко» – чего ради я бы спрыгнула? А Гаррис объясняет: – Если бы я хотел, чтобы ты прыгала, зачем бы я сказал: «Сиди крепко»? Давнее происшествие все же оставило ядовитый осадок, и они до сих пор спорят по этому поводу. Словом, миссис Гаррис спрыгнула с тандема в полном убеждении, что исполняет приказа-ние мужа, а Гаррис помчался вперед, усиленно работая педалями, будучи убежден, что жена си-дит у него за спиной. Сначала миссис Гаррис подумала, что ему пришло в голову похвастаться тем, как лихо он въедет на вершину холма один. Они были еще так молоды в те дни и нередко развлекали друг друга подобным образом. Она ожидала, что, покорив вершину, он спрыгнет с велосипеда, картинно облокотясь о руль примет непринужденную позу, и подождет ее. Но когда юная супруга увидела, что ее муж, домчавшись до гребня холма, перевалил через него и исчез по ту сторону, ею овладело сначала изумление, потом негодование и, наконец, ужас. Она взбежала наверх и стала громко звать Гарриса, но он даже ни разу не обернулся. На ее глазах он удалялся с быстротою ветра, пока не исчез в лесу, мили за полторы от холма. Она села и расплакалась. В это утро у них произошла маленькая размолвка, и ей пришло в голову, что, обидевшись, он сбежал! У нее не было денег, она не понимала ни слова по-голландски. Проходившие люди начали останавливаться и собирались вокруг, глядя на нее с сожалением; она старалась объяснить жестами свое несчастье. |
