– А я-то думал, пока я здесь пирую, на земле проходят века, – сказал Бырохх.

    – Может быть, и проходят, – не стала отпираться Скельдвеа.

    Бырохх вздохнул:

    – Хорошо бы так и было, а то слишком уж много всяких дел я натворил. Вернусь – а там уж все давно быльем поросло, можно начинать сначала.

    – Больно ты хитер, Бырохх, но я не глупее, – сказала королева фэйри.

    Она хлопнула в ладоши, и музыкальные инструменты сами собой заиграли. Следует отдать должное фэйри: хоть она и не любила грубую музыку троллей, но понимала, что никакая другая не возбудит у Бырохха аппетит надлежащей силы. Поэтому королева фэйри морщилась, инструменты тряслись от негодования и дребезжали, но послушно исполняли любимые троллиные напевы и плясовые. Что до Бырохха, то он был просто счастлив. Он гладил себе живот и щеки, он охал и хрюкал в тех местах, где песня казалась ему особенно смешной.

    Скельдвеа наблюдала за ним с холодным презрением, но ничего не говорила.

    А Бырохх вдруг почувствовал лютый голод и, чтобы насытиться, передвинулся, ерзая по скамье, на пять шагов ближе к Скельдвеа. Именно там на столе находились свиные ушки и маринованные копытца, не говоря уж о фаршированных потрохах.

    – Берегись, – предупредила Скельдвеа, – если ты отведаешь этих яств, то не сможешь отойти от меня дальше, чем на пять шагов.

    – Подумаешь! – ответствовал тролль. – Это заботит меня меньше всего, ведь я голоден, а здесь такая вкусная еда, и ее так много! Я просто обязан все это выпить и съесть.

    С этим он сунул в пасть целую связку фаршированных кишок и принялся жевать, причем темно-красная разбухшая гирлянда свешивалась из его рта, слева и справа, и тянулась через весь стол.

    Скельдвеа сказала:

    – Скоро ты попадешь в рабство ко мне, глупый тролль.

    Королева фэйри не считала нужным скрывать свои цели, ведь ее нынешний гость был такой легкой добычей!

    Тут Бырохх повернулся к ней, весь испачканный еще не слизанной с лица пищей, и сказал с набитым ртом:

    – А ты не думала о том, что и сама можешь попасть в собственные ловушки, Скельдвеа?

    Она покачала красивой, царственной головой:

    – Вот уж нет, Бырохх, этому не бывать! Я слишком хорошо знаю собственные ловушки… А сейчас – не хочешь ли ты отведать этого мясного пирога?

    Она указала на огромный пирог, стоявший совсем близко от нее, всего в двух шагах.

    – Охотно! – воскликнул Бырохх. – Только вот расправлюсь с этими колбасами, больно уж они вкусны.

    Он продолжал жевать и, жуя, поглядывал на Скельдвеа.

    – А скажи-ка мне, королева фэйри, есть ли среди твоих невидимых рабов тролли? – спросил вдруг Бырохх.

    – Разумеется, – ответила фэйри высокомерно. – Я ведь поселилась на этих землях неспроста. Одни фэйри предпочитают залучать к себе людей, потому что именно людей они находят и забавными, и полезными, и даже необходимыми. Я же считаю, что от троллей больше пользы, потому что в них куда больше жизненной силы.

    – А ты, кажется, пытаешься польстить мне, шалунья, – сказал Бырохх. – Что ж, это мне так нравится, что я, пожалуй, отведаю и мясного пирога… Но дай твоим фаршированным кишкам удобнее устроиться в моих кишках, ведь в правильном расположении еды по всем внутренностям едока – залог долголетия.