– Он правда это сказал? – шепотом спрашивает папа.

Киваю.

– Но этот… Грант, он ведь не такой? – продолжает отец.

– Не такой, – отвечает вместо меня мама. – Правда, Мэйси?

Я улыбаюсь, невольно думая о Гранте.

О том, как он впервые пригласил меня на свидание, как привел в книжный магазин, как он смотрит на меня, целует и обнимает, относится ко мне с уважением.

Я тяжело сглатываю и едва слышно отвечаю:

– Нет, он не такой.

– Кажется, ты нашла того, кого искала, – говорит мама.

– Что?

– Ты любишь его, да? Ты сомневалась, что вы друг другу подходите. Вы из разных социальных кругов, но в конечном итоге ни происхождение, ни семья, ни размер банковского счета не решают, должны ли вы быть вместе. Это решаете только вы. Ваши сердца, ваш разум. То, как вы относитесь друг к другу, – мама переплетает их с папой пальцы. Знаю, что они много времени проводят порознь, им нелегко, но у них получается, потому что они делают жизнь друг друга лучше.

– Спасибо, мам.

– Ты и сама все поняла, тебе лишь нужно было услышать это от меня, – говорит она и подмигивает.

Она права. Я просто боялась. Боялась, что не оправдаю чужие ожидания. Боялась, что меня ранят.

– Когда мы с ним познакомимся? – спрашивает папа, и мама шлепает его по руке. – За что это? Почему ты меня ударила?

Мы начинаем смеяться, и я впервые за несколько дней чувствую легкость и беззаботность.

Я поговорю с Грантом. Завтра мы встретимся на работе. Я попрошу прощения, потому что с моей стороны было нечестно держать его в напряжении и не отвечать на сообщения.

– Скоро я вас познакомлю. Он тебе обязательно понравится, – отвечаю я и думаю, что порой слова даются так же легко, как дыхание, а порой – так же трудно, как операция на открытом сердце. Я думаю, как часто мы боимся сказать что-то неправильное, но куда хуже – молчать…

Глава 51

Грант

Обычно я нахожу уйму причин, чтобы не работать на следующий день после Рождества. Но сегодня не могу дождаться, когда приеду в больницу.

Выходные наконец закончились, и – самое важное – я дежурю с Мэйси.

После случившегося неделю назад мы не виделись и не созванивались. Она послала лишь несколько сообщений. Понятно, что ей нужно время и что она хочет все обдумать. Ее молчание не обязательно приведет к тому, что мы расстанемся. Тем не менее с каждым днем мне становилось все труднее не звонить ей и не отправлять одно сообщение за другим. Короче говоря, чувствую я себя паршиво.

Каждые несколько минут нетерпеливо посматриваю в сторону лифта, бросаю взгляд в коридор или на дверь кабинета врачей, боясь пропустить Мэйси. Надеюсь, она не прошла тогда, когда я брал кровь у миссис Каллахан.

А вот и она. Я едва не роняю медкарту, когда Мэйси, опустив голову, останавливается напротив меня. Она здесь. Она не избегает меня. Я откладываю медкарту и жду.

Мэйси выглядит так, будто не знает, что сказать или как начать, и я ее не виню. Ни в чем. Моя семья извинилась передо мной, но еще не попросила прощения у Мэйси. То, что нес Фрэнк в тот вечер, было слишком грубо даже для него. Я давно привык к этому – к давлению, к светским мероприятиям, к разговорам, – но Мэйси нет, и мне сложно представить, насколько его поведение должно было ее задеть.

– Прости меня, Мэйс, – шепчу я. Я уже извинялся в тот вечер, написал об этом, но этого недостаточно.

Мэйси поднимает взгляд и удивленно смотрит на меня большими карими глазами.

– Это я должна извиниться, Грант.