В это же время Анхивар глубоко всадила дротик точно в угол пасти чудовища и рванула его назад. Из рваной раны хлестнул поток густой зеленой крови.

Лисса и Джулия кололи хвост змея. Тот, словно щупальце спрута, шарил по островку, ища, что бы сокрушить. Каждый раз, когда он пересекал границу священного кольца, его осыпал фонтан золотистых искр. Джулия чувствовала волну нестерпимого жара — это охранная магия атаковала змея. Но магия не могла остановить его, да и они могли только отталкивать змея. Все их усилия были слишком незначительными, словно они отгоняли огромный лайнер от маленькой и хрупкой пристани.

Раненый змей отвел от островка голову. Хвост тоже оттягивался назад, волочась по земле и высекая искры. Джулия вздохнула с облегчением и на секунду отвела взгляд, и в этот миг змей хлестнул хвостом, обвил его вокруг Джулии, сдернул девочку с места и уволок в воду.

Джулия успела приглушенно вскрикнуть, а потом кольца стали сжиматься и душить ее. Отчаянным усилием ей удалось загнать острие дротика в черную чешую. Помогая себе ногами, она и вторым концом дротика уперлась в тугое тело. Теперь древко копья лежало поперек нее и обоими концами вонзалось в змея. Это заставило его замереть, ведь по мере того, как он стягивал кольца, копье протыкало чешую и все глубже вонзалось в его тело.

Змей немного ослабил хватку, и в узкий просвет между кольцами Джулия увидела, как Мирран всадил огромное копье в нёбо разверзнутой пасти, а второй конец воткнул в нижнюю челюсть. Потом король обнажил свой золотой клинок и нырнул прямо в пасть чудовища.

Змей тут же попытался сомкнуть челюсти, но Мирран успел втащить второе копье и поставил его в виде второй распорки. Копья гнулись и трещали. Мирран прополз между ними и изо всех сил вонзил клинок в мягкое нёбо.

Хлынула зеленая кровь. Джулия уже не видела Миррана. Она только почувствовала, как хвост конвульсивно сжался, и ее дротик пробил чешую и вышел с другой стороны. Но кольца продолжали сжиматься, и Джулия уже не могла дышать. Красные круги плясали у нее перед глазами, а потом слились в одну сплошную кровавую пелену.

Девочка уже теряла сознание, когда хватка ослабла и кольца разжались. В несколько рывков она освободилась и плюхнулась в воду. Анхивар и Лисса подхватили ее и уложили у огня.

Мирран лежал там же. Лицо у него было бледное, в красных пятнах, словно он только что сыграл тяжелую партию в теннис.

— Первая битва выиграна, — прокашлял он. — Но нам очень повезло…

Джулия кивнула и сразу застонала — от случайного движения по всей груди разлилась жгучая боль. Девочка подумала о сильном змее, душившем ее, и о том, что могло бы случиться, не поспей Мирран вовремя, и от неимоверного облегчения на нее напал истерический смех.

— Что она сделает теперь? — спросила она между всхлипами смеха и стонами боли.

— Она попытается спихнуть нас в свою память, — ответила Анхивар, вглядевшись в темноту. — Битва при Альнвере началась, и ей некогда отвлекаться на нас. Поэтому она надеется загнать нас в отдаленные уголки своей памяти, чтобы разобраться после.

— Смотри, — сказала Лисса, помогая Джулии сесть.

Джулия посмотрела, но поначалу ничего не увидела, кроме знакомой жидкости. Теперь она была темная, если не считать отблесков от их золотого костерка. Рядом с белым шаром все еще плавал мертвый змей.

Но потом Джулия заметила, что стали просачиваться краски и появились очертания каких-то зданий или склона горы. А еще она ощутила легкое прикосновение к лицу. Она настолько отвыкла от холодного, пронизывающего ветра с привкусом дождя или снега, что поначалу даже не поняла, что это.

— Начало зимы, мы возле Шпиля, — возвестила Анхивар. Она каким-то образом отчетливо видела в полной темноте тонкие очертания башни.