Милдрет помешкала немного, а затем, путаясь в шнуровках, как будто тоже была пьяна, продолжила его раздевать.

Толкнула Грегори назад, заставляя упасть на шкуры, и тут же решительно развела его колени руками, а затем поймала плоть в рот  – горячий и немного неуверенный.

– Что ты пила? – пробормотал Грегори, запутываясь пальцами в волосы любимой и плотнее вжимая её голову в пах. Он открыл глаза и зачаровано смотрел, как в полумраке движется между его бёдер чужая голова – растрепавшиеся волосы накрыли бёдра Грегори, и он не мог видеть лица, но от этого наслаждение, поселившееся в паху, не становилось слабей.

Он закрыл глаза и снова откинулся на подушки, теперь уже не вжимая, а чуть поглаживая Милдрет по волосам.

А потом Милдрет перестала ласкать его ртом, приподнялась и оседлала его. Грегори снова приоткрыл глаза, вглядываясь в непривычно округлые линии груди и плеч. В следующую секунду Милдрет насадилась на него, и на несколько секунд Грегори всё стало безразлично, он подкинул бёдра, насаживаясь глубже, но что-то было не так – не было той нежности и того опаляющего жара, который могла подарить ему только Милдрет. Грегори открыл глаза, секунду вглядывался в колышущийся над ним силуэт, а затем столкнул любовницу с себя.

Пронзительный женский вскрик оглушил его, Грегори схватил незнакомку за волосы и подтащил к узкой полоске света, падавшего в щель между пологами шатра. Перепуганное лицо Ласе с расширившимися от страха зрачками оказалось прямо перед ним, и Грегори с трудом удержался, чтобы не ударить её.

– Где?! – рявкнул он. – Где… Данстан?

Ласе стиснула зубы упрямо и зло.

– Ну!

– Ты больше никогда не увидишь её!

Глава 44

Секунду Грегори смотрел в широко распахнутые синие глаза, в которых десятками красок переливался страх. Он не чувствовал ничего. Даже злость стала холодной и какой-то чужой.

Улыбнувшись одним уголком губ, он подхватил лежавший в груде одежды кинжал и, вздёрнув девушку на ноги, прижал острие к её горлу.

– Если кого-то я и не увижу больше, то это тебя.

– Ты не посмеешь… – Ласе пыталась говорить уверенно, но обнаружила, что из горла вырывается только хриплый шёпот.

– Если вы с Генрихом в самом деле навредите ей, то мне станет всё равно. Где она?! – рявкнул Грегори ещё раз и надавил на горло девушки остриём клинка, так что капелька крови побежала по белоснежной коже вниз.

– Ладно, – тихонько сказала Лассе. – Я покажу. Я не собиралась ей вредить, Грегори, я просто хотела, чтобы мы наконец… – она сглотнула. —Чтобы ты стал мне мужем, вот и всё.

– Помоги мне одеться, – перебил её Грегори, не желая слушать эти сумбурные причитания. Его больше интересовало, как сделать всё так, чтобы Ласе не ринулась наружу и не подняла тревогу. – Да, не смей одеваться, пока не оденешь меня, – добавил он, заметив, что Ласе хватается за края собственных штанов, повисших на бёдрах. Только теперь он разглядел на её плечах мужскую охотничью курточку, которая напрочь скрывала грудь, и такие же мужские брэ.

Ласе прикусила губу и, кивнув, принялась выполнять приказ. Даже в темноте Грегори мог заметить, как порозовели щёки девушки, когда она завязывала на нём брэ.

– Раньше надо было стыдиться! – вполголоса произнёс он и, окончательно стушевавшись, Ласе опустила взгляд в пол.

Когда Грегори оказался более-менее одет, а ножны с мечом болтались у него на боку, он подтолкнул Ласе в плечо и уткнул кинжалом ей под ребро.

– Веди!

Милдрет пришла в себя от холода, окружившего её со всех сторон.