Она открыла глаза. Кругом мела метель – будто по новой началась зима – и маленькие хлопья снега оседали у неё на лице, причиняя такую боль, как будто в кожу впивались сотни иголок.

Милдрет ещё раз попыталась пошевелить плечом и поняла, что руки вывернуты назад и прикручены к стволу какого-то дерева, раза в два толще её самой.

Она подёргалась, пытаясь высвободиться из пут, но не вышло ничего.

Милдрет расслабилась ненадолго, собираясь с силами, а потом попыталась высвободиться ещё раз. Так и не добившись успеха, сделала ещё один перерыв, а потом снова начала вырываться – ей казалось, что бечева стала немного слабей.

Однако едва она дёрнула рукой в очередной раз, намокшая верёвка впилась в запястье до крови, и Милдрет невольно взвыла от боли.

В следующую секунду ей ответил такой же, только более долгий и уверенный вой.

Милдрет сглотнула и повернулась на звук.

Среди высоких стволов, обсидиановым изваянием выделяясь на фоне заснеженных ветвей, стоял волк и скалил на неё жёлтые клыки.

Милдрет невольно попыталась отползти чуть-чуть назад, но тут же поняла, что сделала это напрасно – осмелевший зверь мгновенно шагнул вперёд.

Милдрет замерла и ещё раз напрягла руки, надеясь высвободиться и более не обращая внимания на боль, но это уже не имело значения.

В следующую секунду зверь зарычал и рванулся вперёд, а ещё через мгновения рык захлебнулся и превратился в негромкий скулёж. Волк упал наземь, и снег под ним окрасила красным кровь.

– Милдрет!.. – услышала Милдрет голос, от которого по спине пробежала тёплая волна, и обмякла.

Она не двигалась всё время, пока Грегори разрезал путы, и молча позволяла нянчить себя на руках, укачивая как младенца, и только когда покачивания прекратились, а Грегори замер, глядя поверх её плеча, Милдрет проследила за его взглядом и увидела Ласе – почему-то в костюме пажа. Та попятилась было назад под прицелами двух пар глаз, но тут же гордо вскинула подбородок и замерла.

– Что? – спросила она. – Она всего лишь служанка. И к тому же дикарка. Нечего её жалеть.

– Она меня стукнула чем-то по голове, – сказала тихо Милдрет и бросила на Грегори быстрый взгляд, – не знаю, что ей нужно было в шатре.

– Я знаю, – спокойно ответил Грегори, – и она этого не получит никогда.

– Вот как, – Ласе холодно улыбнулась. – А я думаю иначе. Я ведь почти добилась своего, разве нет?

– Именно. И теперь я спокойно могу сказать всем, что мне досталась пользованная женщина, а не целомудренная дева, – Грегори ответил такой же улыбкой, холодной и злой.

– Поберегись, Грегори, мне тоже есть, что о тебе рассказать. Например, что для того, чтобы ты захотел меня, мне пришлось переодеться пажом.

Грегори скрипнул зубами, а Ласе, почувствовав его слабину, сделала шаг вперёд.

– Да, Грегори, если так не повезёт с мужем, что тот не способен в постели с женщиной ни на что, то могут и дать развод. Вот только для кого это будет больший позор?

– Это враньё, – процедил он. – Ты-то знаешь, что дело не в этом, Ласе!

– Ну и что? Все знающие женщины в округе соберутся, чтобы проверить, что ты можешь, а что нет. Хочешь этого, Грегори? И так ли уверен в себе?

– Не пытайся мне угрожать! Если не хочешь, чтобы все мужчины в округе осмотрели тебя!

– Мне нечего терять!

Наступила тишина.

– Ласе, отстань от меня, – сказал Грегори тихо. – Найди себе другого супруга.