– Ещё немного – и она станет хозяйкой замка… – продолжила Милдрет, и тут Грегори проняло.

– А я не хочу заниматься этим сам! – рявкнул он. – Это женское дело, и пусть женщина его делает! – он тоже врезал кулаком по столу, но заметно сильней.

Милдрет стиснула кулаки и замерла, глядя на него.

– Я снова для чего-то не гожусь? – спросила она тихо.

– Прекрати! – Грегори вышел из-за стола и, шагнув к ней, остановился почти вплотную. – Ты сама не хочешь женской доли, и знаешь это не хуже меня. Если бы я женился на тебе – тебе пришлось бы отказаться от звания, от должности и от меча. Хочешь ты этого, Милдрет? – Милдрет отвела взгляд. – Скажи, что хочешь этого, Милдрет. И я отправлю Ласе на казнь. Иначе – не жди, что я стану приказывать тебе. Я люблю тебя. Если чего-то я сейчас и хочу, то только чтобы ты снова была рядом со мной целыми днями, как прежде. Чтобы делила со мной всё.

Милдрет вздохнула и, обняв Грегори, прижала его к себе.

– Прости меня, – прошептала она. – Я тоже этого хочу.

Грегори обнял её в ответ, и какое-то время они стояли просто так, не двигаясь, думая каждый о своём.

– Как только потеплеет, – сказал Грегори, – будем устраивать охоты каждую неделю. И там мы снова будем вдвоём.

Милдрет напряглась.

– Что? – спросил Грегори, чуть отстраняясь и вглядываясь ей в глаза.

– Не уверена, что это нам удастся, Грегори. Разведчики докладывают, что войско Элиотов готовится к войне. Они уверены, что земли, принадлежавшие Армстронгам, должны принадлежать и им.

Глава 46

И всё же Грегори выполнил своё обещание. Едва Ласе взяла на себя часть обязанностей по ведению хозяйства, он приказал трубить начало охоты.

Милдрет выезжала из замка рядом с ним, но уже не как оруженосец, а как предводительница рыцарей, сопровождавших кавалькаду. Лицо её, впрочем, оставалось столь же замкнутым и напряжённым, как и раньше, когда она была в замке Бро всего лишь пленницей.

Заметив это, Грегори подвёл коня поближе и накрыл её руку, лежавшую на поводьях, своей рукой.

Ощутив прикосновение, Милдрет быстро подняла на него взгляд и улыбнулась, но улыбка эта так и не коснулась глаз.

– Тебе не нравится то, чем ты занимаешься теперь? – спросил Грегори.

Милдрет снова помрачнела и покачала головой. Место сенешаля замка Бро было не для неё – и она это знала. Однако рыцари по-прежнему считали её чужой, и казалось, никакие её поступки не смогут этого изменить.

Сейчас, когда Ласе снова стремительно отвоёвывала позиции в замке, должность сенешаля оставалась единственной возможностью быть к Грегори ближе неё.

На охоту Ласе Грегори не взял, однако, оставаясь в замке, та всё равно была его супругой, и момент, когда что-то можно было переменить, уже миновал. Никто, включая Грегори, не заметил, как башня Ласе снова наполнилась служанками, а когда Грегори обратил на это внимание, Ласе легко объяснила размер своей свиты необходимостью раздавать множество поручений для ведения дел. Оставалось только махнуть рукой, хотя Грегори и понимал отлично, что для ведения хозяйства новые блио из алой ткани и сеточки для волос не нужны – в конце концов, в его жизни было не так уж много благородных дам, и он привык относиться к ним как к сказочным созданиям из рыцарских баллад.

Ласе, впрочем, не злоупотребляла положением настолько, чтобы вызвать у кого-нибудь раздражение. Дела она вела хорошо и никому из рыцарей не уделяла особого внимания, даже избегала мужчин, ссылаясь на недомогание. Грегори понимал почему – сейчас происхождение наследника, которого она носила, было для неё первостепенной заботой, а Генрих и так поставил к этому происхождению немалый вопрос.