Продолжая подталкивать в спину, Милдрет, путающуюся в кандалах, вывели на улицу и повели куда-то между костров. Затем зашелестела ткань – поднялся полог шатра – и её втолкнули внутрь.

Милдрет оступилась и рухнула на колени, а в следующую секунду с неё сорвали повязку.

– Брат! – выдохнула она непроизвольно и поняла, что сердце замерло в груди.

Глава 48

До рассвета оставалось не больше получаса, когда в двери башни Ласе раздался стук.

Ласе не спала. Как и всем в замке в эту ночь, ей было трудно уснуть. Хоть она и не выходила за пределы башни, но шум битвы был отлично слышен и здесь, а из окна открывался прекрасный обзор на то, что происходило по другую сторону стен.

Она накинула покрывало поверх сорочки, в которой спала, и чуть приоткрыла дверь. Тусклый свет факела упал внутрь, и в полумраке Ласе различила лицо сэра Артура.

– Что вам нужно? – спросила она.

– Впустите меня.

Ласе нахмурилась.

– Я не могу. Пойдут слухи. Вы зря пришли.

Артур огляделся по сторонам.

– Хорошо, скажу здесь. Очень скоро к вам могут обратиться в поисках дерева, чтобы соорудить временный мост.

Ласе нахмурилась.

– Мост… – растерянно повторила она. – Им что, мало того, что произошло днём?..

– А что произошло? – подхватил её вопрос сэр Артур.

Ласе недовольно поджала губы. Служанки уже доложили ей и о том, что была пробита стена, и о том, что любовница её супруга пропала по другую сторону рва.

– Не знаю. Но было столько криков… столько крови… – она прижала ладонь к щеке, делая вид, что утирает слезу.

Сэр Артур хмыкнул.

– Ваш супруг собирается покончить с собой из-за шотландца.

Глаза Ласе широко распахнулись, и сэр Артур решил, что это та реакция, которая ему нужна.

– Оберегите его, как хорошая жена. Не дайте сделать глупость. Скажите, что мост построить невозможно, и он отступится.

Ласе склонила голову вбок.

– Что я ещё должна сказать?

– Скажите, что припасов хватит, чтобы выдержать долгую осаду. Это будет почти что правдой – мои родственники скоро подойдут с подмогой. Нам нужно только ждать.

– Я вас поняла, – голос Ласе со звоном отразился от стен. – Простите, я хотела бы ещё поспать.

Ласе захлопнула дверь и приникла к ней спиной. Взгляд её судорожно метался по каменной кладке стен и шитым золотом покрывалам, укрывшим сундуки. Она замерла, прислушиваясь к звукам за дверью, и, дождавшись, когда стихнут шаги, бросилась к стоявшему за ширмой сундуку.

– Пина! – Ласе затрясла спящую девушку за плечо, – очнись же, почти рассвело!

Пина кое-как разлепила сонные глаза, села на сундуке и растерянно посмотрела на неё.

– Простите, госпожа. Что произошло?

– Беги скорее за водой для умывания, размочи в ней листья фиалки – и главное, узнай, что задумал мой супруг. Немедленно, Пина! К нам сейчас придут!

Пина, едва вскочив на ноги и на ходу поправляя причёску, понеслась выполнять приказ, и когда через несколько минут в дверь постучал мальчишка-слуга, она уже знала, что нужно отвечать.

Грегори тоже поднялся до рассвета – он долго стоял на стене, наблюдая, как в лагере противника гаснут костры, и пытался разглядеть в темноте ту, кого опасался не увидеть уже никогда.

Когда над горизонтом показался верхний край солнца, молодой лорд обратил свой взгляд во двор и с удивлением обнаружил, как Ласе, размахивая руками, сама руководит строительством, начатым во дворе.