Бездействие и ожидание - лучшая почва для гнетущих мыслей. Гриша гнал их от себя изо всех сил, однако пессимизм был сильнее. Никакой романтики в своем положении он, конечно, не ощущал. Чувство опасности не волновало, не подстегивало, а, напротив, отупляло.

Гриша впервые понял, насколько это жалкая участь - быть загнанным животным. Впрочем, животным природа дала оружие - когти, зубы, рога, быстрые ноги. Даже самая жалкая тварь имеет способ прогнать врага или уйти от опасности - ядовитые иглы, панцирь, раковину, на худой конец, нору. У человека ничего подобного нет. Может, потому, что ему приходится враждовать в основном с себе подобными.

Как легко, оказывается, стать жалким. Всю жизнь Гриша строил себя: занимался спортом, читал книги, набирал прыжки в парашютном клубе, учился, публиковал статьи в журналах. Казалось, каждый такой шаг словно бы прибавляет роста. Но вот пришли двое полуграмотных парней с незамысловатыми манерами, ухватили покрепче - и ничего не осталось от прежнего Гриши. В ноль превратились и его парашютные прыжки, и ученая степень.

Остальное - размазать жесткой пятерней и вытереть о штаны...

И самое гнусное, что в любом случае ты остаешься со своими бедами в одиночестве. Есть друзья - но меньше всего хочется их впутывать. Никому нет до тебя дела - не те времена, когда преступники в меньшинстве. Сейчас они самая сплоченная сила, они главные в этой жизни. Мальчишки во дворах поют о них вечерами песни, гнусавя на блатной манер, газеты избрали их любимой темой для анекдотов, да и блеснуть дружбой с бандитами стало куда престижнее, чем раньше - с известными актерами или музыкантами. В любом городе или районе каждый школьник знает по именам местных авторитетов.

Никто сегодня уже не мечтает покорять космос или Антарктиду, ибо бритоголовая братва открыла миру другой, более простой путь к успеху, известности, авторитету и деньгам.

И бесполезно сопротивляться, если ты вдруг попал в шестерни этой неукротимой машины. Героев-одиночек в реальной жизни не бывает. Можно спрятаться, переселиться в городскую канализацию, а по ночам выходить с обрезом, отстреливая одного за другим своих врагов, но это ни на грамм не прибавит в мире справедливости. Общество станет бороться с тобой, а не с ними, потому что тебя победить легче.

Гриша попытался продумать, что ему делать, когда кончатся деньги и придется возвращаться домой. Возможно, Ганс и Кича перебесятся, может, их отвлекут другие дела - мало ли у них дел?

Надежда, конечно, слабая. Если совсем прижмет, придется писать заявление в РУОП. Но если и там у них "свои ребята"... Лучше об этом не думать.

У входа в бар за шторами послышались громкие голоса. Гриша машинально опустил голову, чтобы скрыть лицо. В полутемное помещение вошли двое. Один - в длинном пижонском пальто и шляпе с чуть загнутыми полями. Другой - плотный, невысокий, с короткой стрижкой, внешностью и повадками смахивающий на хорька. На пальце он крутил ключи от машины.

-Девочки, добрый вечер! - сказал тот, что в шляпе.

Показалось, что голос откуда-то знаком. Оба вошедших обменивались с девушками пустыми репликами, негромко смеялись. "Хорек" назвал каждую по имени, поздоровался с барменом. Похоже, посетители их не интересовали. Гриша с облегчением перевел дыхание. Ложная тревога.

- Какими судьбами, Андрюша? - спросил бармен, затушив сигарету и заняв место у стойки.

- Все гостей встречаю, - ответил парень в шляпе, и вновь Гриша задумался, где он мог слышать этот голос.

- Самолет ждете?

- Ну не пароход же... Накрывай стол, нам тут еще долго сидеть.

В баре стало шумно, весело, словно подуло свежим ветром. Даже человек в берете проснулся и принялся таращиться на окружающих.

Посетители сели за стол, парень скинул шляпу. И тут Гриша узнал его. Не только узнал, но и вспомнил имя. Это был Андрей Андреевич Донской, тот самый человек, что встречал их с Алькой в "Золотом роднике".