- Ты бы лучше подумала, Катенька, чем будешь там заниматься. А еще сколько там зимой градус ник показывает. Ты ведь не северянка, у тебя от любого сквозняка насморк. А ребенок родится...

- Ой, Светик, молчи. Сама знаю, что трудно, самой страшно. Ничего, живут же там люди. Наконец еда была поставлена на стол.

- Иди ужинать, - позвала Светлана мальчика. Тот еще глубже забился под диван, наблюдая оттуда за развитием событий.

- За встречу, Светочка, - сказала Катя, подняв бокал. - Сто лет не виделись. У тебя-то что нового? Все там же работаешь?

- Там же, - кивнула Светлана, пробуя вино. Она взяла бутылку, повернула. Слушай, по-моему, "Кагор" через "а" пишется. А тут - "Когор".

- Не знаю, в палатке брала. Может, не русский?

- Да, скорее всего. Наших-то видела кого-нибудь?

- Наталью встретила недавно. Она со своим разошлась.

- Опять? Отчего?

- А от того же. Они с Валькой приходят к ней, а у него глаза бегают. Смотрят - туфли в прихожей. Всю квартиру обошли - никого нет. А по глазам видно, что кто-то есть. Наталья ему по морде влепила и ушла.

- Так и не нашли, кто там был?

- Никого не нашли.

- В ванной смотрели?

- И в ванной, и на балконе, и под кроватью. Правда, знаешь, у них телевизор новый, и коробка на антресоли стоит, большая. Может, туда запрыгнула? Да ладно, разберутся. У тебя как дела, расскажи.

- Все так же. На двух работах, а толку чуть. С независимым видом в кухню вошел Пашка. Прогулялся взад-вперед, бросая долгие взгляды на шоколадку. Затем так же степенно удалился.

- Разведчик, - хихикнула Катя.

- Это он нас сегодня без кофе оставил. Пусть походит.

- Наливай еще. За дорогу, да? А в садик вы ходите?

- Ходим. Ползарплаты за этот садик отдаю.

- Как?! Ты же мать-одиночка, тебе должны...

- Не одиночка я, а разведенка. Это, Катенька, большая разница, и платить мне надо по полному тарифу.

- Ну надо же! Слушай, а твой не появляется?

- Он сейчас в Италии работает. Прислал один раз деньги ребенку, давно еще на день рождения. На две рубашки еле хватило. Бизнесмен хренов...

- А чего на алименты не подашь? Это же его ребенок, он должен!

- Ох, Катя, никто мне ничего не должен. Все сама. И я уже привыкла.

- Постой, ты сказала, на двух работах. В парикмахерской - знаю, а где еще?

- В школе убираюсь по вечерам. Катя удивленно захлопала глазами:

- Ты - полы моешь? Светка, да ты что?!

- А что? По знакомству, между прочим, устроили.

- Светик, это уму непостижимо. Мы в школе думали, ты какой-нибудь звездой станешь или фотомоделью. Весь мир объедешь.

- И на Луну слетаю. Только белье постираю, посуду помою, ребенка в сад отведу, в больницу с ним схожу, полы вымою, магазины обегу, еды наготовлю... А потом можно и мир объезжать.

- Да ладно тебе! Помнишь, как десятиклассники из-за тебя дрались? А фигурка у тебя и сейчас, как у балерины. Мне бы такую...

- Не прибедняйся. Котенок, ты же очень красивая.

- Я симпатичная, а красивая у нас ты. И нечего тебе полы мыть. Господи, да я же помню, сколько к тебе мужиков липло! Неужели никто не мог получше пристроить?

- Они, Катенька, не для того липнут, чтоб мою жизнь устраивать. Им больше интересно, куда я Пашку на вечер дену. А чем его кормлю и во что одеваю - ни один еще не спросил, веришь?

- Можно, я тут еще покурю? А хочешь, у своего спрошу, вдруг поможет. У него знакомых много...

- Чем поможет, жениха найти? Спасибо, мы уж сами...

- Мама, я хочу есть! - провозгласил Пашка, вновь появившись на кухне и не сводя взгляда с шоколадки.

- Сейчас положу, садись. Пойдем, Котенок, в комнату. И бутылку захвати.