— Инстинкты? — не удержалась я.　

Роиша удивленно посмотрела на меня, а потом на недовольного наагасаха и на ее лице возникло понимание.　

— Ты ей не сказал, да? — и, не дожидаясь его ответа, приложила: — И кто из нас головой не вырос?　

Арш лишь скривил губы, а Роиша повернулась ко мне.　

— У нашего народа рождается очень мало женщин, — зачем-то сказала она мне уже давно известную истину. — Поэтому наши мужчины привыкли относиться к нам очень бережно. Это заложено в инстинктах, ведь чтобы продолжить род, нужна мать, которая выносит ребенка. Нагу крайне сложно причинить вред женщине, какой бы расы она ни была. Но у наагашехов инстинктов практически нет. В этом плане они были подвержены двум крайностям: либо инстинкта нет вообще, либо он проявлен очень-очень сильно. Третьего не дано. Наш род происходит от наагашехов, поэтому у наших мужчин, несмотря на сильно разбавленную кровь, мало присущих нагам инстинктов. Но те, что есть, проявляются очень сильно: это черта наагашехов. У моего отца не было инстинкта защитника. Про него всегда говорили, что наагашейд при необходимости убьет женщину, что для нага почти невероятно. Инстинкт защитника проявился у него, когда он полюбил маму. А так как он все же наагашех, то этот инстинкт проявился у него слишком сильно. Говорят, первые два десятка лет его опека была просто маниакальной.　

У меня по спине пробежали мурашки. Наагашейд был для меня очень сильным и властным мужчиной. Я боялась представить заботу такого, как он.　

— Наагашехи были излишне кровожадны из-за своего трезвого рассудка. У них не было моральных ограничений или хотя бы инстинктов. Поэтому это даже хорошо, что отец в своем возрасте оказался под влиянием инстинкта. Когда-то моего деда убил мой отец: тот решил казнить целый род за не очень сильную провинность в назидание другим. Жестоко, да? У деда были очень холодные разум и сердце. С возрастом он становился все более похожим на наагашеха. В конце концов его же сын от него избавился. Но со временем папа сам становился все более похожим на своего отца: нетерпимым, чрезвычайно расчетливым и жестоким. В деда он все же не превратился. Арш тоже был слишком расчетлив, и мы опасались, что он не изменится. Но он женился на тебе и… — она ехидно посмотрела на хмурого нага. — Судя по тому, какой он нервный, он к тебе привязался, и его теперь мучают инстинкты. Такие ревнявые инстинкты, которые не хотят никому молодую жену показывать. А еще это очень труслявые инстинкты: они вечно боятся, что его женушкой что-то случится. И эти инстинкты те еще обижуськи: они дико расстраиваются, если молодой супруге не нравятся.　

Наагасах был очень недоволен, но Роише ничего не сказал. А я… Ну, мне так эти ревнявые, труслявые инстинкты-обижуськи жалко стало и при этом смешно. А я все думала, почему он об этом говорить не хочет? А он сам, наверное, еще привыкнуть к собственному состоянию не может. Хотя для меня все это очень и очень странно.　

— И там у этих инстинктов еще много чего еще. Они очень эмоциональные, — довольно закончила Роиша. — Как тебе? — неожиданно спросила она у меня.　

— Ну… — нерешительно протянула я.　

— Что? Тебе не жалко эти бедные замученные инстинкты, которые никому не нужны? — она посмотрела на меня несчастными глазами.　

Боги, я уже ее придушить хочу! Но мне было дико жалко эти бедненькие инстинкты, которые я уже воспринимала, как нечто живое и обособленное.　

— Жалко, — призналась я.　

— Хорошо, тогда погладь их. Они любят ласку.　

Я почувствовала себя совершенно по-идиотски. Посмотрела на наагасаха, но все же подняла руку и погладила его по голове. Роиша прыснула от смеха.