— Осмелишься продолжить церемонию — оторву голову, — пообещал наагасах старику.　

Жрец обмяк и затих. Я осторожно убрала ладони от его рта.　

— Руку! — резко приказал наагасах.　

Я испуганно протянула ему требуемое, и он тут же застегнул на моем запястье браслет. Тот мигнул и принял прежний вид. За эту руку меня рывком подняли и потащили за собой.　

— Она моя! — рычал милорд Долиан, пытаясь вырваться.　

Его взгляд был совершенно безумным. Наагасах посмотрел на него зло, с презрением.　

— Такие, как ты, не смеют к ней прикасаться, — потерял всякий страх сын герцога. — Она как звезда, свет которой нельзя осквернять.　

Наагасах хмыкнул. Наверное, от сравнения. Со звездой меня сравнивают уже второй раз. Он присел перед милордом на корточки и посмотрел ему в глаза.　

— Знаешь, в чем наше отличие? — проникновенно спросил он. — Ты пытался украсть эту звезду с неба. А я и есть небо, на котором она будет сверкать. Так вот, небо на тебя упало.　

Он выпрямился и отдал приказ:　

— Доставить его в замок.　

И потащил меня к выходу. На улице к нему подвели коня, которого успели вывести из храма. Он вскочил в седло, а меня поднял и посадил перед собой. Только после этого меня сильно и зло сжали.　

— Почему ты не одела браслет? Я велел! — прошипел он.　

— И? — неожиданно для себя огрызнулась я. — Мало ли для чего этот браслет. Может, такие рабам надевают. Вы же мне ничего про его назначение не сказали.　

Он выпрямился и, прищурившись, посмотрел на меня.　

— А может весь этот побег твоих рук дело? — с подозрением протянул он.　

— Если бы я не умудрилась сбежать, то стала бы его женой еще до заката, — зло ответила я.　

Он почему-то вздрогнул. А затем принюхался к моему лицу. И озверел окончательно.　

— Он целовал тебя!!! Ты была совершенно не тронута. Этот поцелуй должен был быть моим! Я забрал бы его, когда бы стала полностью моей! Он украл то, что принадлежит мне!　

— А я что могла сделать?! — заорала я. — Я вообще не ожидала, что он целоваться полезет! Я тогда даже не знала, зачем он меня умыкнул! И вообще, он сильнее меня, как бы я, по-вашему, от него защищалась?! И хватит орать на меня! Вы сами идиот!　

И ударила его кулаком в грудь. Вряд ли он ощутил боль, хотя у меня заныло запястье. Он удивленно и растерянно посмотрел на меня. Конь нервно переминался под нами. Мы молча глядели друг на друга. Кружащие вокруг наги демонстративно нас не замечали. Вдруг наагасах наклонился к моему лицу и поцеловал. Жестко, властно и очень горячо. Его ладонь легла мне на затылок. Я же мучительно ожидала, когда это закончится. Его язык, длина которого один раз меня сильно впечатлила, касался не только моего языка, но вообще всех уголков моего рта. Это, наверное, должно быть приятно, раз и милорд, и наагасах целуют именно так. Но я была в странном оцепенении. Словно это не со мной происходит. Наагасах оторвался от моих губ и пристально посмотрел мне в глаза.　

— Чей поцелуй приятнее?　

— С милордом Долианом было неприятнее, — помедлив, дипломатично ответила я. Смущаться почему-то не тянуло.　

Наагасах зло и с шипением выругался. Что-то знакомое царапнуло слух.　

— Значит со мной тоже неприятно?!　

— Наагасах, — стальным тоном начала я. — Это мой второй поцелуй в жизни, как и первый, я его не ожидала. Что я должна испытывать при этом, я понятия не имею. У меня был сложный день, как и у вас. Вы на меня только что ни за что наорали. Я и так сделала все, на что была способна в этой ситуации.