Форы отстали примерно через час. Какое-то время я еще ощущал их через мертвозрение, но вскоре расстояние между нами превысило несколько километров, и я остался один. Не считать же едва живую девушку в рюкзаке за полноценного спутника.

Еще в лагере я уточнил у Бандара, в какой стороне Костлявая и побежал прямо к ней. А нащупав мертвозрением берег, направился параллельно течению. В нескольких сотнях метров от воды, чтобы держаться подальше от всякой дряни навроде «улиткокрабов». Выходить к воде все равно придется, чтобы не пропустить нужное место, но пока так безопаснее.

Лес стал часто сменяться скальными выступами. Бежать и правду стало удобнее, но в таких местах особенно часто устраивали засады кайсы. Пока инуев удавалось избегать благодаря мертвозрению, но я постоянно напоминал себе, что и оно не идеально…

– А Динамо бежит?

– …лять…

Знаете почему рекорды скорости ставят на высохших соленых озерах? Потому что там не обо что запнуться, когда взгляд из темноты неожиданно выхватывает треугольную голову с парой горящих алчных глазок.

Меня стало переворачивать в воздухе. Помня, что на спину падать нельзя, я каким–то поразительным образом сумел оттолкнуться от земли ладонями, а еще через миг… ударил в землю ногами, сделав полный оборот. На ногах я все же не удержался, но сумел относительно безвредно шлепнуться на задницу. Тут же вскочил:

– Где ты, падла?!

Я дернулся в одну сторону, в другую… никого. Прошерстил пару десятков метров вокруг мертвозрением с усиленной концентрацией – тоже пусто.

«Ты время теряешь, идиот!»

– И ничего я не идиот, – буркнул я себе под нос. А то совсем внутренний голос распоясался. Впрочем, я тут же ускорился. Уж не знаю, чего Джонни добивался, но времени с ним пререкаться у меня не было. Ничего. Случай все равно представится. И кое из чьих ушей получатся отличные стельки для моих выходных валенок…

Снова набрав скорость, я уже примерно представлял, чего ожидать, потому на новую донесшуюся из темноты фразу прореагировал достаточно спокойно.

– Благотворительностью занялся, да? Похвально.

Да, очень спокойно прореагировал. Просто пробежал дальше, ничего не ответив.

– Медаль, наверное, хочешь? Или, может, даже орден?

Каким–то образом гремлин умудрялся держаться вровень со мной. Его слова, несмотря на свист ветра в ушах, доносились без искажений. Причем, я видел, что он даже не бежал, а просто исчезал, каждый раз появляясь в паре десятков метров впереди меня.

– Чего тебе надо, а?! – крикнул я.

– Мне?! Бога побойся нечестивец! Мне…

Он пропал, и появился впереди.

– …вообще ничего! Простой интерес, не более!

Мне пришлось резко сворачивать, потому что впереди я ощутил что-то весьма крупное и магическое. Лучше оббежать стороной.

– Да, да! Очень интересно! К примеру… каково это быть кастратом?! Не-не, я не против, ты не подумай… Каждый сам выбирает, кем ему быть… Может, ты и не планировал своим карандашиком пользоваться… Я ж тебе говорил, что я к глиномесам не очень?.. Ты ведь, наверно, чисто пассив, а там и без карандашика можно обойтись…

– Собака! – рявкнул я во все горло, но не остановился. Даже сил прибавилось. А если представлять, что каждый мой прыжок завершается на тоненьком кожаном горле, то вообще останавливаться не захочется.

– Ты же понимаешь, почему я такой вывод… сделал, так? Если бы ты таким не был… ты бы хотя бы задумался, чтобы оставить… яйцо себе.

Несколько следующих минут я его не слышал. Джонни перестал попадаться на глаза. Исчез?

– Оно помогло бы? – произнес я едва слышно. Во многом, чтобы проверить рядом ли все еще гремлин.