|
— Речь идет об убийстве. Нам нужны ответы. Вебер сел, приподнял бровь в ответ на выпад Майера, посмотрел на Лунд. «Прощупывает иерархию, — отметила она про себя. — Не глуп». — Да, и поэтому я поговорил с охраной. Ключи забирала Рикке Нильсен в пятницу. — Кто она такая? — спросила Лунд. — Рикке возглавляет нашу команду волонтеров, — пожал плечами Вебер. — Каждый, кто хочет, может поучаствовать в кампании. Мы рады любой помощи, когда своих сил недостаточно. Он кинул взгляд на Майера, который мерил комнату шагами: руки в карманах брюк, нахохленный, похожий на забияку-петуха. — Вы дозвонились до нее? — спросил он. — Нет. Должно быть, она организует развозку плакатов. Майер с сарказмом кивнул: — Должно быть? — Да, как я уже сказал. Контроль за тридцатью водителями — большая работа. — Хватит! — Майер снова подскочил к столу. — Убита девушка, а вы сидите здесь, как будто вас это не касается. — Майер, — сказала Лунд. — Мне нужны ответы! — рявкнул он. — Майер! Это было сказано довольно громко. Он остановился. — Позвоните в штаб, — приказала она. — Доложите Букарду о ситуации. Сообщите ему, что мы будем опрашивать волонтеров. Он не двинулся с места: — Букард уже давно в постели… Она со значением посмотрела ему в глаза: — Выполняйте. Он отошел к окну. — Есть ли у вас какие-то соображения о том, где сейчас эта женщина? — спросила Лунд. Вебер посмотрел в листок перед собой, что-то отчеркнул зеленым маркером: — Скорее всего, здесь. Скоугор взяла у него листок, пробежала глазами написанное, потом передала полицейским. — А как же пресса? — спросила она. — Если они узнают. Лунд недоуменно пожала плечами: — Убита молодая девушка. Мы не можем держать это в секрете. — Вы нас не поняли, — пояснил Хартманн, — речь идет о нашей машине. Если она как-то замешана, мы должны сделать официальное заявление, чтобы никто не обвинил нас в том, что мы что-то скрываем. — Никаких публичных заявлений до окончания расследования, — потребовала Лунд. — Обсуждать детали дела можно только со мной. Скоугор поднялась, размахивая руками: — Мы готовимся к выборам! Мы не можем допустить кривотолков! Лунд отвернулась от нее к Хартманну: — Информация, которую вы нам сейчас предоставили, является конфиденциальной. Если вы решите обнародовать ее и тем самым поставить под угрозу ход расследования, я не могу вас остановить. Однако не забывайте о последствиях, а они будут, я вам обещаю, Хартманн. Вебер кашлянул; Скоугор умолкла. Майер выглядел довольным. — Риэ, — наконец сказал Хартманн, — я думаю, мы можем подождать. При условии… — Просительная улыбка мелькнула на его губах. — При каком условии? — спросил Майер. — При условии, что вы предупредите нас, когда соберетесь общаться с прессой. Так, чтобы мы могли работать вместе. И быть уверенными, что все правильно. Он сложил руки на груди. Рубашка того же цвета, что и предвыборный плакат за спиной. Все здесь было продумано и скоординировано. Спланировано. Лунд достала визитку, вычеркнула свое имя, вписала вместо него имя Майера. — Завтра утром позвоните Яну Майеру по этому номеру, — сказала она. — Он будет держать вас в курсе. — А разве не вы? — спросил Хартманн. |
