|
— Ты лгал мне, Троэльс, — сказала она, садясь перед его столом словно проситель. — Мне. Ты вместе с Мортеном. — Что? — Как ты мог делить секрет с ним, но не со мной? — Это уже обсуждалось, — сказал он и вдруг подумал: все закончилось еще несколько дней назад. Умерло, но никто не заметил. — Я так злилась на тебя! Ему нечего было сказать ей. — В тот вечер, когда все считали, что тебе конец, я случайно столкнулась с Филлипом Брессау. Мы пошли в гостиницу и посидели в баре. Он говорил, что тебе не на что рассчитывать, что мне нужно подумать о новой работе, перейти на другую сторону. И если бы я тогда потерпел крах, думал Хартманн, она оказалась бы там, рядом с Бремером, в мгновение ока. — Я понимала: что-то неладно. Ему без конца звонили. — Она заглянула Хартманну в лицо. — Он спросил, не хочу ли я выпить на ночь. В его номере. Хартманн кивнул отрешенно: — Как галантно с его стороны. — Я услышала, что он говорит о Стокке и о нашей квартире. Брессау к тому времени уже прилично выпил и, должно быть, потерял бдительность. Вот как я узнала о том, что Стокке может быть нам полезен. — Что было дальше? — Ты хочешь знать, спала ли я с ним? Хартманн молча ждал ответа. — Разве это имеет значение? По крайней мере, я была знакома с Брессау и, в отличие от тебя, не искала незнакомых партнеров на ночь через сомнительные сайты. От него не последовало никакой реакции. — И почему тебя это вообще волнует? — Она устало вздохнула. — Я послушала его. Выпила. И пошла домой. Он поднялся и заходил по кабинету. — В тот вечер, в пятницу… Ты искала меня? — Я? Нет. — Ты ездила в квартиру. И узнала, что там что-то случилось. — Нет, меня там не было. Утром я отправилась в конгресс-центр без тебя. И обманывала ради тебя людей. Как понимать твои расспросы? Чего ты от меня ждешь? Некой девственной честности, когда тебе это удобно? А потом мы становимся такими же коварными и изворотливыми, как все остальные, если нужно… — Я никогда не требовал от тебя такого. Она рассмеялась: — Зачем тебе просить? Тебе просто хочется, чтобы дело было сделано, но так, чтобы о методах ты ничего не узнал. Бремер такой же. Возможно, дело в вашем положении. — Я ожидаю определенной… — Твои ожидания меня никак не касаются. Я не приближалась к квартире. И не прикасалась к той дурацкой кассете. Я многое бы сделала ради тебя, но убийцу прикрывать бы не стала. — Она поднялась, растянула губы в улыбке. Подошла к нему, прикоснулась к его плечу. — Ну все, хватит. Ты же сам все знаешь. У нас в штабе неизвестно что творится уже несколько недель. Тот же Олав — он влез в систему… Он снял ее руку со своего пиджака: — Олав мертв. Ты бы согласилась переметнуться? К Бремеру? — У меня же есть работа. Ради нее я отказалась от партнерства в рекламном агентстве. Вдвое потеряла в зарплате… — Я думал, это преданность делу. — Это и есть преданность. — Так скажи: перешла бы ты к ним? Она закрыла глаза и сразу стала казаться хрупкой и беззащитной. — Я даже не думала над этим. У нас здесь много дел… — Я справлюсь сам, спасибо. — Троэльс… — Я хочу, чтобы ты поехала домой. И там осталась. — Это же смешно. Он посмотрел на нее. Она не отвела взгляда. Как обычно. |
