|
Она не отвела взгляда. Как обычно. — Я не кусок мяса, который ты можешь продавать и покупать. Так и передай отцу. — Я так никогда не считала! — Просто уходи, — сказал он. 12 Четверг, 20 ноября Адвокат Лунд и Бенгт Рослинг встретились в кабинете Брикса в девять пятнадцать утра. Сама Лунд по-прежнему находилась в камере предварительного заключения. По-прежнему в тюремной одежде. — Моя клиентка настаивает на освобождении, — говорила адвокат. — Она готова сотрудничать в разумных пределах. У вас нет никаких доказательств ее вины. Она полностью отрицает все обвинения. И поскольку ее виновность не установлена, она не должна находиться здесь. — Скажете это судье, — фыркнул Бюлов. — Все, кто имеет отношение к делу, уже дали показания, — стояла на своем адвокат. — Нет никаких оснований считать, что Лунд сбежит или совершит какое-либо преступление. У нее несовершеннолетний сын… — Который живет с ее бывшим мужем. — В последнее время она подвергалась серьезному стрессу — была заложником и присутствовала при двух инцидентах с применением огнестрельного оружия. Ее карьера в полиции до сих пор была безупречна. Бюлов захохотал: — Даже не надейтесь, что сможете вытащить ее на том основании, будто она сумасшедшая! Лунд застрелила своего коллегу. И она предстанет перед судом. Он встал из-за стола. — Освободите ее из-под стражи, — быстро сказала адвокат, — и она позволит вам ознакомиться с заключением психиатра о ее психическом состоянии. Бенгт Рослинг, чья левая рука все еще висела на перевязи после аварии, положил на стол папку. — Каким заключением? — удивился Брикс. — Она не обращалась за медицинской помощью. — Обследование проводил не полицейский психолог, а частный врач, — ответил Рослинг. — У него сложилось впечатление, что она подвержена паранойе и приступам тревожности. И способна совершить самоубийство. Бюлов схватил бумаги, пробежал глазами текст, со смехом отбросил. — Это вы состряпали такое дерьмо? — спросил он. — Она обследовалась по моему совету, — сказал Рослинг. — Психиатр уверен, что она предрасположена к депрессии и ни в коем случае не должна оставаться одна в замкнутом пространстве. — Спасибо, что поделились. — Бюлов помахал документами. — Я использую это в суде. Только скажите мне: почему Лунд вдруг решила объявить себя сумасшедшей? — Потому что ей нужна помощь! — сказала адвокат. — Значит, так вы относитесь к здоровью ваших сотрудников? Я тоже использую это в суде. Дайте нам возможность позаботиться о ней. У вас еще будет время пересмотреть свои смехотворные обвинения, от которых я мокрого места не оставлю в суде, если вы настолько глупы, что будете настаивать на них. После чего вам будет предъявлен иск о моральном ущербе. — Это блеф, — буркнул Бюлов. — Проверьте. Через тридцать минут Лунд получила свои вещи обратно. Снова надела черно-белый свитер, джинсы, ботинки. Брикс смотрел, как она подписывает документ об освобождении. — Вы отстранены от следствия, — сказал он. — Ваше заявление рассматривается. Вам необходимо сдать паспорт. В вашей квартире проводится обыск. Она проверила содержимое сумки, попутно сунув в рот пастилку «Никотинеля». — У меня тут были сигареты, — сказала она. — Никто ваши сигареты не трогал. Вы обязаны явиться сюда немедленно по первому требованию. Она стянула резинкой спутанные волосы. |
