|
— Мою первую собаку звали Корфу, помнишь ее? — Угу, — буркнул под нос Вагн Скербек без особого интереса. — Вывез ее тайком в рюкзаке из Греции. Мы тогда кое-чему научились. — Да уж. Никогда не думал, что один щенок может наделать столько дерьма. Бирк-Ларсен взглянул на пивную банку. — Может, опять придется заняться контрабандой. Надо за дом платить. Если меня посадят за того учителя… — Он посмотрел на приятеля, похлопал его по плечу. — Ты сможешь. Да, ты справишься. — Он открыл новую банку. — Пива не хочешь? — Не-а. — Ладно. Тогда я допью твою долю. Они оказались на грунтовке. На кочках фургон подбрасывало и бросало в стороны. — Черт, где это мы? — Почти приехали. — Пернилле убьет нас, если не вернемся к торту. — Он поднял банку. — За женщин! — И отхлебнул добрую треть. Сверху раздался глухой нарастающий рокот. Потом по небу пронеслась тень в ярких точках огней. Бирк-Ларсен проводил пассажирский авиалайнер глазами. Тот заходил на посадку. — Эй, тут же рядом аэропорт. Какой дурак станет держать здесь собак? — Я хотел показать тебе кое-что. Мы быстро. И сразу обратно. — Пернилле… Фургон опять тряхнуло. В свете фар Бирк-Ларсен увидел, что под колесами щебенка, а вдоль обочин каналы. Подсвеченный бледным сиянием луны за облаками, перед ними вырастал лес. Какое-то смутное воспоминание пробивалось к Бирк-Ларсену через пивное опьянение. Вагн Скербек помешал ему поймать ускользающий образ из прошлого: — А помнишь, как мы с тобой ездили на ночную рыбалку? — К черту рыбалку, Вагн. Где эта проклятая собака, наконец? Они оказались среди деревьев. Голая серебристая кора, тонкие стволы, тянущиеся кверху, как руки мертвых из-под земли. — Мы всегда так мерзли. И ни рыбешки ни разу не поймали. Фургон двигался почти со скоростью пешехода, но все ехал и ехал, выкарабкиваясь из одной колдобины и тут же попадая в другую. Бирк-Ларсен чувствовал, что впадает в какую-то тягучую пьяную прострацию. — Ты сказал, что, если мы не привезем Пернилле обещанных угрей, она решит, будто мы не рыбачили, а сидели в баре. Видел бы ты свое лицо, когда я принес рыбу. Но ты никогда не спрашивал, откуда она взялась. — Вагн… — А я стащил ее из чьей-то ловушки. — Ну и что? Скербек кивнул: — Вот-вот. Ну и что. Главное, что все улажено. А как — знать не обязательно, и тогда ты можешь спокойно спать по ночам. Какая тебе разница? Он нашел место, которое искал, остановил машину, поставил ее на ручной тормоз. Вокруг — светлые стволы в слабом лунном свете, глубокие канавы по обеим сторонам дороги и ни единого признака жизни. Скербек выскочил, пошел к задним дверям фургона, открыл их. Бирк-Ларсен вздохнул, отхлебнул еще пива. Решил, что и ладно, все равно нужно отлить. Он выбрался наружу, пошатываясь, обошел фургон. Вагн Скербек переоделся и стоял перед ним в полном охотничьем обмундировании: высокие черные сапоги, длинный плащ защитного цвета, через плечо ружье. Из фургона он вытаскивал вторую пару сапог. — Тебе они понадобятся, Тайс. — Что это? — Надевай, живо! Потом он дотянулся до обрезка бруса в кузове, взял его в обе руки. — Поедем домой, — со вздохом произнес Бирк-Ларсен. — Пернилле… Он даже не увидел, как взлетел тяжелый брус. Удар пришелся в висок, и Бирк-Ларсен всем весом упал на дверь фургона, а оттуда осел тяжелым кулем на землю. |
