Ланк раскрыл дверь в малюсенькую буфетную со словами:

— Конечно, я не могу тратить много времени на хозяйство и приборку в доме. Я сам себе готовлю пищу и моя стряпня меня вполне устраивает. Наверно, какая-нибудь шикарная экономка назвала бы все это страшной гадостью, ну а мне лучшего и не надо. Да, видите, на банке, где хранится мука, крышка надета очень плотно. Впрочем, я и сам мог просыпать немного муки на пол, когда доставал ее для стряпни. Вот, действительно, она на полу, вокруг жестянки. По-видимому, котенок ловил мышь, прыгнул и угодил лапками в муку. Такого второго беспокойного котенка я в жизни своей не видел. Настоящая шкода. Он совершенно ничего не боится, всюду ему надо слазить и всюду успеть. Боюсь, что если он погонится за мышонком, то ударится с маху головой об стенку, в такой он приходит раж. Один раз он на ходу вскочил на спинку стула, не удержался там и шмякнулся об пол. Удивительно беспечное и неосторожное животное! Уж я не знаю, почему он такой беззаботный: от глупости ли это или от неопытности?

Мейсон стоял, продолжая вглядываться в пол.

— Раз дверь в буфетную была заперта, — сказал он задумчиво, — то каким же образом сюда проник котенок?

Ланк тоже задумался.

— На это может существовать только один ответ, — сказал он. — Франклин Тор определенно что-то искал. Он заглянул и сюда, а котенок, вероятно, ходил следом за ним.

— Почему все носильные вещи из ящиков свалены в кучу возле шкафа?

Ланк ответил с нескрываемым раздражением:

— По всей вероятности, я попросту дал маху. Франклин Тор, наверное, поднялся сразу же после того, как я вышел из дома; увидев, что меня нет на месте, он сообразил, что я поехал предупредить мадам Матильду… Черт возьми, и как я мог так опростоволоситься?

— И вы предполагаете, что он обыскивал ваше жилище?

— Наверное. Иначе чего ради он стал бы открывать двери даже в буфетную и делать все остальное?

— Что же он мог искать у вас, как вы думаете?

— Откуда мне знать?

— У вас, должно быть, хранится что-то такое, что было нужно Франклину Тору. Ланк немного подумал, почесал затылок, потом с некоторой нерешительностью сказал:

— Я, конечно, не уверен, но мне показалось, что Тор был совершенно на мели. Возможно, он искал деньги?

— А у вас они были?

Слегка поколебавшись, Ланк ответил:

— Да, я немного отложил на черный день.

— Где же они хранились?

Ланк поджал губы.

Мейсон вдруг нетерпеливо прикрикнул:

— Что это еще за ребячество! Или вы воображаете, что я могу их у вас отнять?

— Они лежали в заднем кармане моего выходного костюма, который висел в стенном шкафу, — ответил садовник.

— Так, давайте проверим, не исчезли ли они.

Ланк возвратился в переднюю комнату.

Котенок открыл сонные глазки, поднялся на все четыре лапки, выгнул спинку дугой, потом потянулся в другом направлении и жалобно мяукнул.

Ланк буркнул:

— Свежего молока у меня нет, а сгущенное он совершенно не признает. Котенка мне принесла Элен Кендал, так как боялась, как бы его там снова не отравили.

После этого он подошел к груде вещей, довольно небрежно ее перерыл, вытащил синий пиджак и принялся проверять карманы. На лице его появилось растерянное выражение, почти отчаянное.

— Обчистил! — заявил он. — Будь он проклят, все, все до последнего пенни! Все, что мне удалось накопить за эти годы.

— Скажите, сколько же у вас было денег?

— Почти триста долларов. На эти деньги он теперь может далеко уехать!

— Вы считаете, что он собирается уехать?

И снова Ланк упрямо сжал губы, показывая своим видом, что он не намерен отвечать на вопрос.