И, открыв в дверь в коридор, он поманил пальцем коридорного. Тот живо подскочил, благо его стойка находилась совсем рядом со вторым номером.

— Зайди-ка, братец, — предложил ему Шумилов, — Скажи-ка, Корифея Мертваго ты знаешь?

— Корифея Мертваго? — переспросил коридорный, — Кажется, нет…

— Гм… Неужели даже не слышал? — удивился Шумилов. — Что ж ты, любезный, газет вовсе не читаешь? «Московский речитатив», «Дни», «Полуденный курьер»… Экий ты, братец, валенок, однако! Аж даже настроение мне испортил! Корифей Мертваго — это я, вернее это мой псевдоним. Я так и подписываюсь: «К. Мертваго».

— Извините, господин, не узнал, — закивал коридорный, — Ну, вылетело из головы, даже не подумал об этом.

— Ладно, пропустим, — снисходительно махнул рукой Шумилов. — Я, признаюсь, и сам газет не читаю. Ты лучше скажи, как тебя зовут?

— Полозов Алексей.

— Мадеру будешь, Алексей?

— Мне ж нельзя, я на службе-с.

— Да будет тебе, мы ж никому не скажем, — Шумилов налил вина в два фужера и снова поманил коридорного к себе. — Подойди-ка, не стой столбом на пороге.

— Да нельзя же мне… мне ночь целую на ногах… меня же срубит…

— Экий ты нервенный, — Алексей Иванович похлопал его по плечу. — Стакан мадеры не срубит! Ну, давай, что ли хлопнем…

Мужчины выпили по половине фужера, и Шумилов тут же долил из бутылки.

— Давай, давай, персик режь, под мадеру хорошо покатится! — хозяйственно распорядился Шумилов. — У меня к тебе, Алексей, такой вот вопрос оформился: скажи-ка, это ж ведь у вас тут убийство случилось?

— Ну… — замялся Полозов, — с этим вопросом к управляющему лучше обратиться. Или даже в полицию.

— Эко далеко ты меня послал. Аж даже невежливо получается, — Шумилов покрутил головой. — Я ведь чего интересуюсь-то… — он наклонился к Полозову и, показав зажатый между пальцами серебряный червонец, тихо продолжил, — я журналист. Вот явился к вам сюда… ммм… с дамой, и подумал, дай-ка напишу очерк об этом деле. Не заметку вшивую в три строки, а очерк, понимаешь, в целую страницу. И задвину его куда-нибудь в солидное, денежное издание, да хоть в тот же «Речитатив». Так вот, поскольку дело это доходное, то я могу хорошо заплатить за ценные сведения, гонорар так сказать соавторский. К управляющему я, конечно, сходить могу, да только вряд ли он что знает. И ты сам в таком разе вряд ли что заработаешь… Так что соображай быстро Алексей, кота за хвост не тяни.

По всему было видно, что услышанное чрезвычайно заинтересовало коридорного: он, не мигая, слушал Шумилова и кивал в такт его словам. Чтобы его немного подразнить, Шумилов с простодушным видом поинтересовался:

— Или ты думаешь, что мне лучше к твоему сменщику обратиться, раз ты ничего не знаешь?

— Сменщик мой всё равно ничего сказать не сможет, потому как в ту ночь моё дежурство было. Как раз таки я знаю больше всех!

— Всю ночь, говоришь? — Шумилов продолжал держать монету перед носом коридорного и не спешил её отдавать.

— До девяти утра. Я и труп нашел.

— Своими глазами видел? — недоверчиво спросил Шумилов.

— Конечно своими, а то чьими же! — получив, наконец, монету, Полозов проворно убрал ее во внутренний карман своего форменного сюртука и, подойдя к двери, выглянул в коридор, проверяя, не появился ли кто возле его стойки.