— Ничего подобного, мне очень интересно, сказал Шейн. — Воображаю, сколько разговоров вызвала эта история.

— Сейчас об этом только и судачат! Понимаете, для нас это необычно. Мне кажется, это одно из самых спокойных и тихих мест на всей земле. Я не хочу сказать, что у нас не бывает скандалов или драк по ночам, когда люди, выпив лишнего, отправляются танцевать довольно разнузданные туземные танцы. Но это проявление чисто животных инстинктов, и я, например, против того, чтобы их ущемляли в этом отношении. Потому что тогда может произойти взрыв в другом месте. Те, кто больше всею жалуется сейчас на падение нравов, не перестают думать, что без чернокожих наш остров стал бы образцом тишины и благолепия. За последнюю неделю я слышала совершенно дикие предложения. К примеру, чтобы в девять часов закрывались все клубы, рестораны и прочие увеселительные места… Неужели туристы приезжают сюда исключительно ради солнца и красивой местности? Да они уедут отсюда через неделю, если не раньше.

— Вы думаете, что его убили туземцы?

— В этом нет сомнения. Но сразу же возникает вопрос, если вас действительно интересует наш разговор.

Шейн заверил ее, что это так, и она продолжала:

— Кое-то из британцев считает, что мы должны смотреть на это бессмысленное убийство как на первое проявление националистических чувств, потому что чего ради какой-то туземец стал бы убивать бедного Альберта Воттса, если только тот не является в его глазах символом правящего класса? И если бы вы знали Альберта, вы бы сказали, что они избрали весьма неудачный символ.

— Так вы его знали?

— Да, конечно. Воттсы живут буквально через дорогу, а мы, британцы, на чужой земле имеем тенденцию держаться кланом. Дафни Воттс, при всех ее недостатках, является моей подругой… Кое-кто поговаривает о том, что нам следует организовать народную полицию и носить с собой оружие, как в Кении, в противном случае, нам всем перережут глотки. Я говорю, что это ерунда… Не надо терять головы. Поручите это дело полиции, пусть они разбираются. В первую очередь туземной полиции. Я достаточно долго живу на этой земле, чтобы знать, что истина в отношении некоторых людей иногда бывает поразительной. Правда, что Альберт производил впечатление самого рядового человека, но я считаю, что у кого-то, уж не знаю у кого именно и почему, имелось весьма веское основание желать ему смерти.

— Вижу, что вы над этим много думали! — воскликнул Шейн.

— Естественно. Я большая любительница детективной литературы. Это мой порок, если хотите знать. Так что, если вам нечего будет читать, пока вы находитесь здесь, милости прошу, у меня огромное количество книг такого рода. Конечно, мои вкусы склоняются к Агате Кристи, хотя американцы, насколько я знаю, предпочитают побольше сырого мяса в своей диете.

Шейн подмигнул, и ее это немного смутило.

— Разве я не права? Или я сказала что-то не так?

Она взглянула на свои часы:

— Боже, уже так поздно! У меня тысяча дел, которые нужно сделать до обеда… Если вам что-нибудь нужно, спрашивайте без колебаний. Мы хотим, чтобы ваше пребывание здесь было удобным.

Шейн проводил ее до дверей, затем занялся тем, чтобы собственными силами сделать свое пребывание максимально комфортабельным. Он бросил пиджак на один стул, галстук на другой. Снял носки с ботинками и швырнул их в четыре разных места. После этого комната приобрела жилой вид.