— Я с ваааааааами, — как маленький, заныл Иоганн. Он вдруг испугался, почувствовав, что новое приключение может так быстро и бесславно для него закончиться. — Ну пожааааааалуйста. Только не сегодня! Я должен быть с вами. Мне в лицее говорили, что я прирожденный следопыт. Я сам нашел украденное у жены бургомистра ожерелье. И поймал преступника. Правда-правда, — торопливо заверил Иоганн. — Не верите?

Он, конечно, слегка привирал. Никаких преступников он никогда не находил. Кто бы ему доверил? Просто Иоганну неслыханно повезло, что он с группой друзей стоял в день ограбления у особняка бургомистра Леменграуэна. Когда полиция допрашивала его, он сумел в точности описать внешность каждого прохожего, и по его описанию преступник был опознан. Сам бургомистр тогда пожал ему руку и сказал, что без его, Иоганна, помощи, вор едва ли был бы найден. Матушка целый месяц гордилась тогда сыном.

Отец Иеремия улыбнулся.

— Ну хорошо, — сказал он, вспомнив собственную юность, такую же азартную, неугомонную и любопытную. — Только забеги все-таки домой и скажи кухарке, чтобы нас не ждала. Я направляюсь к кузнице, догоняй меня!

6

От Базарной площади до церкви пять минут быстрым шагом. По тропинке между древними-предревними тисовыми деревьями, с самого высокого из которых в ясную солнечную погоду видно соседнюю деревню Аасвальде. Эх, спилить бы его да посчитать годовые кольца! Говорят, что здешние тисы остались еще со времен нашествия римлян. А, может, даже и раньше. Страшно подумать — некоторые из этих великанов посажены до рождения самого Христа! На холмах они давно уступили место лиственным деревьям, древесина из тиса очень ценится в городе. Но несколько деревьев, среди которых была построена церковь, местные жители не тронули. Сначала Иоганн подумал, что это из-за храма, но в один из вечеров дядя разворчался на человеческие суеверия, и юноша понял, что тисы были почитаемы задолго до того, как построили церковь. Вот только за что, никто из нынешних жителей Рабеншлюхт внятно объяснить не мог. Пастух говорил, что на той стороне реки, за лугами, есть целая тисовая роща, но Иоганн ни разу так далеко еще не заходил.

Услышав, что отец Иеремия сегодня не придет на обед, старая толстая кухарка всплеснула руками и принялась расспрашивать Иоганна, не случилось ли чего со священником. Но Иоганн лишь отмахнулся, скороговоркой на бегу выдал, что они расследуют убийство, чем окончательно перепугал бедную женщину, и помчался иной дорогой, стремясь опередить дядю и поспеть на место преступления раньше. Пробежал мимо школы, мимо дома учителя, вывернул на окраину деревни, запыхался и перешел на шаг. Кузница находилась в полукилометре от села, но от крайних домов видно ее не было, скрывал лес. Дорога виляла между дубов, берез и грабов и вязкой песчаной лентой уходила, минуя кузницу, вокруг болота к дому убитого в прошлом году лесника. Достигнув края леса, Иоганн перешел на шаг. Если убийца пришел этим путём, подумалось ему, то должен был оставить следы. Следы на песке хранятся долго… Пока не размоет дождь или не проедет телега или… а это что такое? Четыре тонкие путающиеся меж собой полоски… Следы от велосипеда, ну конечно! Значит, здесь проезжал Франц? Но куда он мог направляться? В кузницу? К заброшенному старому колодцу Рэнгу, что располагался между кузницей и домом лесника? За болота? Вспыхнувший азарт заставил Иоганна ускорить шаг, и словно взявшая след гончая он бросился вперед, позабыв обо всем.