А если к власти придут коммунисты, хлынут. Так что я склонен поверить Коллинзу.

Не в интересах Штатов дестабилизировать обстановку в России.

– И что из этого следует? Для нашего конкретного дела?

– А черт его знает! – в сердцах бросил Нифонтов. Он еще немного посидел и поднялся. – Ладно, трудись. Да. Не сказал тебе, о чем шла речь там, – кивнул он вверх. – Снова всплыл вопрос о существовании управления.

– Не впервой, – равнодушно отозвался Голубков. – Он всегда всплывает, когда мы влезаем не в свои дела. А как иначе? Управление для того и создано.

– Куратор известил меня, что в рамках программы сокращения государственных расходов наш бюджет урезан до прожиточного минимума. А валютная строка сведена к нулю.

– Даже так? – нахмурился Голубков.

– Вот именно. Куратор дал понять, что сейчас все зависит от нас. От того, как мы справимся с этим делом.

– Намекнул, чтобы пошевеливались? Нифонтов покачал головой:

– Наоборот. Намекнул, чтобы не пошевеливались.

– А почему не приказал?

– Не въезжаешь, Константин Дмитриевич. Здесь свои тонкости. От имени президента он мог приказать нам заняться этим делом. Отменить приказ без ведома президента – совсем другое дело. Тут в два счета можно шею сломать. Вот так‑то, господин полковник. Стрельну у тебя еще сигаретку?

– Да на здоровье.

Нифонтов взял сигарету, понюхал ее и пошел к выходу. С порога оглянулся.

– Знаешь, что самое приятное в борьбе с дурными привычками? Поражения!

* * *

Взорвали «Мрию». Вот это новость. Всем новостям новость. Что же там произошло? И что происходит?

* * *

Голубков связался с дежурным оператором информационного центра. Тот доложил: вызов повторяю, группа Пастухова не отвечает.

– Продолжай вызывать, – приказал Голубков и выключил селектор.

В кабинет заглянул помощник:

– Капитан Евдокимов. Звонит по городскому. Голубков взял трубку:

– Слушаю.

– Константин Дмитриевич, я из Жуковского. Вы не могли бы сюда приехать? Прямо сейчас.

– В чем дело? – встревожился Голубков. – Что‑то с Крыловым?

– Нет. Ничего такого, о чем вы подумали.

– Не говори загадками!

– Я звоню из проходной НПО. По автомату.

– Еду.

Голубков сбежал по широкой мраморной лестнице, на ходу натягивая плащ. Серая служебная «Волга» полковника уже ждала у парадного. В дверях он едва не столкнулся с лейтенантом Авдеевым. С плаща оперативника текло.

– Разрешите доложить? – спросил он, отряхиваясь. – Дождь, черт бы его. Весна называется. Ждешь ее, как любимую девушку, а вваливается сосед‑алкаш.

– Об этом ты и хотел доложить?

– Извините. Это у меня от путешествия по коммуналкам. Нашел я локаторщика. Фалин его фамилия. Николай Фалин. Тридцать два года, не судим, холост. Участковым в целом характеризуется положительно, хотя в последнее время употреблял и пел громким противным голосом под караоке. Соседи выражали неудовольствие. Пришлось побегать. Из коммуналки на Плющихе он выехал, а нового адреса в справочном еще нет. Полгода назад купил однокомнатную квартиру в Строгине, перевез мать и сразу исчез.

– Как – исчез?

– Сказал, что уезжает в командировку. По работе. Куда – не сказал. Мать с ума сходила. За квартиру отдал двадцать шесть тысяч долларов. Откуда у сына такие деньги? Не иначе связался с бандитами. Не пишет. Только на днях пришла открытка.