Если верить карте до университетского городка оставалось несколько километров. В мирное время он мог бы добраться мгновенно, пробив индивидуальный портал. Но после того как его разжаловали в стандарт-послушники, он вынужден был сдать посох Храмовника, который одновременно был и оружием и пробойником пространства. Такими инструментами штурмовики не обладали. Теперь ему нужно было идти своим ходом по умирающему городу.

Курц не видел, как по его следам, держась на солидном расстоянии, пошел один из штурмовиков его капсулы. Тем более он не мог знать, что этим штурмовиком был Рамид Аль Рауни.

Глава 31. ОБРУШЕНИЕ РЕШЕТКИ

Машина молниеносных вылетела на площадь перед Университетом и чуть было не угодила под раздачу. Прямо перед ними в бетон с неба упал снаряд, прилетевший со стороны Храмовников. Прозвучал взрыв. В воздух поднялось облако грязи, пыли и бетонной крошки. Мостовую разворотило, вздыбив вверх ребра проложенных под землей труб. Забили фонтаны воды. По крыше застучали дробины, бывшие когда-то стенами и мостовой. Артур резко вывернул руль влево, уходя в сторону от искореженной мостовой.

Скорохват ухватился за спинку водительского сидения, чтобы удержаться на месте, но на него завалился Шторм, и вдвоем они впечатались в дверь машины. Снегов объехал место взрыва и чуть было не угодил под перекрестный огонь защитников города, засевших в руинах, которые раньше назывались Университетом, и штурмовиков, прячущихся на противоположном конце площади, которая была завалена искалеченными мертвецами, словно сады яблоками во время урожая. Машину несколько раз подбросило вверх, когда она наехала на мертвые тела.

Шторм выругался, а Скорохват в ужасе вспомнил короткую молитву, которой его научила в детстве мама, забормотал ее себе под нос, но запутался в словах. Только Снегов и Стрельцов оставались невозмутимыми. Пейзажи умирающего города их не трогали. Артур был слишком занят дорогой, чтобы отвлекаться на картины разрушений, а Дамир работал с молнией, пытаясь прослушать окружающее пространство, чтобы установить канал связи с «небесным змеем». Пока что у него получалось очень слабо. Он чувствовал чужеродное присутствие, но дотянуться до него не мог.

Воюющие стороны заметили появление посторонней машины и перенесли огонь на нее. По бронированному корпусу застучали пули, забились в лобовое стекло, словно сбитые на скорости стрекозы. Снегов мчался вперед, выруливая из неприятностей, как профессиональный гонщик. Вокруг все взрывалось, стреляло и горело, но они были все еще живы. Артур проехал в опасной близости от позиций Храмовников, свернул направо, пересек площадь, по ним все это время садили снаряд за снарядом самоходные орудия штурмовиков, но все безуспешно, и оказался перед позицией ориумцев. Не сбавляя скорости, Снегов резко развернулся и въехал задом в витрину университетского магазина, глуша скорость. Не медля, они выбрались из машины и заняли позиции за ней.

Машина была ненадежным укрытием, но Артур знал, как сделать так, чтобы ни одна шальная пуля или снаряд не прилетели сюда. Снегов поймал молнию и овладел ею. Перед его внутренним взором развернулся знакомый пейзаж университетской площади, только теперь все объекты, что находились здесь, связывали живые нити. Они находились в постоянном движении, разрушая прежние связи и образовывая новые. Нити обрывались, сплетались в новые узлы, на глазах у Артура ткались картины невидимых для обывателей связей всего живого и неживого, присутствовавшего в реальности. Он всматривался в эту картину некоторое время, пытаясь разобраться в ее хитроспелетении, и, наконец, протянул руки, коснулся первых нитей и стал играть на них, обрывая прежние связи, сплетая новые.

Артур играл с тканями реальности, создавая новые причинно-следственные связи, тем самым меняя мир вокруг.