— Вы хотите сказать, что сейчас ее выследили русские?

Уэстли покачал головой.

— Нет, пока они ее не нашли. Но ее хочет сделать своей третьей женой великий визирь!

Посол посмотрел на Лайла как на сумасшедшего.

— Вы шутите! — воскликнул он.

— К несчастью, это правда, — развеял его сомнения Уэстли. — Теперь вы понимаете, что мы должны помочь ей уехать из Константинополя, прежде чем визирь начнет подготовку к свадьбе?

На миг воцарилось молчание.

— Вы сказали «мы», — произнес Бэринг. — А теперь выслушайте вот что, Уэстли: мы ни при каких обстоятельствах не можем позволить британскому посольству ввязаться в это!

Лайл Уэстли даже не шевельнулся.

— Вы знаете, в каком я сейчас положении, — продолжал посол. — Учитывая привезенную вами информацию, я должен мобилизовать армию. Флот — одному Всевышнему известно, как он мал — должен занять позицию, которая позволит контролировать Босфор. К кому я могу обратиться за помощью? — всплеснул он руками. — Есть только один человек, который еще может чем-то управлять, и это великий визирь!

Лайл Уэстли не посмел возразить, так как понимал, что это правда.

— Султан сошел с ума, — говорил тем временем Бэринг, — но великий визирь в здравом рассудке, и я заставлю его предпринять кое-какие шаги. Это почти невозможно, вы ведь знаете, страна сейчас в долгах как в шелках, но я попытаюсь.

Его превосходительство пересек комнату и встал у окна, устремив невидящий взгляд на цветник.

Лайл Уэстли тихо произнес:

— Я сознаю ваши проблемы, сэр. Однако я должен помочь Надин, и не только потому, что она спасла мне жизнь, но и потому, что она — дочь Ричарда Талбота.

— Я понимаю вас, прекрасно понимаю. — Посол нахмурил брови. — Но в данный момент я не могу позволить вам нанести оскорбление главному визирю.

— Хорошо, тогда попробую обойтись своими силами. Я возьму девушку с собой, когда поеду обратно в Британию.

Бэринг повернулся к нему.

— Я забыл сказать вам одну вещь. Премьер-министр распорядился, чтобы ближайший британский крейсер подобрал вас в любом месте, какое вы укажете. Вы сможете сообщить об этом капитану из посольства.

У Лайла заблестели глаза.

— Вы становитесь важной птицей! — внезапно улыбнулся посол. — Думаю, когда вы предстанете перед ее величеством, она тут же введет вас в палату лордов! — И, помолчав, добавил: — Сожалею, что не смог выразить вам свое сочувствие раньше: вам известно, что, пока вы находились в отъезде, умер ваш отец?

Уэстли кивнул.

— Да, мне сообщили об этом, когда я был в Санкт-Петербурге, но, как вы понимаете, я не мог вернуться домой.

— Разумеется. Вероятно, я должен называть вас полным титулом — «сэр Лайл»? Звучит весьма впечатляюще!

— К черту титулы! — рассердился Уэстли. — Сейчас меня волнует только одно: как спасти свою жизнь и жизнь Надин Талбот.

Бэринг снова сел за стол.

— Я знаю, — сказал он, — и сделаю все, чтобы помочь вам, но это должно держаться в величайшем секрете, чтобы великий визирь не заподозрил посольство.

Уэстли задумался.

— Во время разговора у меня появилась идея, — промолвил он наконец. — Мне нужны только деньги да несколько ваших доверенных, которые не станут болтать.

Посол взмахнул руками.

— Вы же знаете, что я помогу чем только можно, — заметил он. — Простите меня, Уэстли, если я показался невежливым, но мне все время кажется, будто мы сидим на пороховой бочке.

— Я понимаю вас так же, как уверен в том, что, чем скорее мы исчезнем с вашего пути, тем будет лучше.