Открыв сейф, я увидел там буквально груды золотых монет, но я взял ровно столько, сколько мог унести на себе, не вызывая при этом подозрений. К банкнотам я не притронулся, а соверены распихивал по карманам с таким расчетом, чтобы они не очень оттопыривались. Всего я взял чуть больше двухсот монет. Ты скажешь, что я слишком осторожничал, однако помни – осторожность превыше всего. Так вот, не прошло и десяти минут, как я покончил с делом и собрался слинять, и тут входную дверь сотрясли глухие удары.

Зайчонок, я стоял на пороге хранилища! Горящую свечу могли заметить в любой момент! Я тотчас задул ее, горячий воск брызнул мне на пальцы, а сам я затаился в кирпичной гробнице хранилища, лихорадочно размышляя, что делать дальше. Оставалось одно – быстро, пока Ивбанк не проснулся и не очухался, самому открыть дверь, оглушить ночного гостя или пристрелить его из купленного мной в Мельбурне револьвера, что есть мочи бежать к привязанной к дереву кобыле, а потом дать деру. Настойчивый стук не прекращался. Ни секунды не колеблясь, я уже почти было вышел из хранилища, как вдруг раздалось шлепанье босых ног и скрип половиц, и я тотчас же юркнул обратно.

Я стоял на узкой каменной ступеньке за чуть приоткрытой железной дверью и напряженно прислушивался. Ключи остались в сейфе, так что снаружи не было заметно никаких явных следов вторжения. Я услышал, как скрипнула ручка входной двери, и возблагодарил богов, что аккуратно ее закрыл. Вот видишь, старина, осторожность никогда не помешает!

– Кто там? – спросил Ивбанк наверху.

Ответа я не расслышал, но мне показалось, что это был стон вконец измученного человека. Куда явственней до меня донесся звук взводимого курка, а потом грохот отпираемых засовов. Затем торопливые шаги, хриплое прерывистое дыхание и сдавленный от ужаса голос Ивбанка.

– Боже праведный! Что с вами стряслось? Из вас же кровь хлещет!

– Уже нет, – послышался слабый вздох.

– Но вы же ранены! Кто это вас так?

– Бандиты.

– На дороге?

– Да, у Уиттлси… привязали к дереву… негодяи… бросили… чтоб кровью истек…

Слабый голос умолк, а топот босых ног куда-то стремительно удалился. Пришло время линять, если, конечно, бедняга лишился чувств. Но я выжидал за полуоткрытой дверью, поскольку не был уверен на все сто. И правильно, потому как Ивбанк тотчас же вернулся.

– Вот, выпейте, – торопливо сказал он, и когда незнакомец заговорил вновь, его голос звучал куда уверенней.

– Кажется, начинаю оживать…

– Не разговаривайте, берегите силы!

– Как здорово… Вы не представляете, как я одолел этот путь, а вокруг ни души! Уж и не чаял, что доберусь до жилья. Я вам должен все рассказать, пока еще силы остались.

– Ну еще глоточек!

– Спасибо… Я сперва сказал, что бандиты, но ошибся.

– Тогда кто же?

– Грабители банков. Одни из них – рябой верзила, которого я подстрелил в нашем филиале в Кобурге!

– Так я и знал!

– Ну конечно, Зайчонок, и я тоже, но Ивбанк пока что ни о чем не догадывался, а я надеялся, что незнакомец на какое-то время потеряет сознание.