|
Славик бросил на меня страшный взгляд и вдруг стал твердить, что у него все в порядке – да да, все в порядке! – кроме одной закорючки в лицензии, но на эту закорючку не стоит и обращать внимания; в магазине ее не заметили, а МУБОП… МУБОПу не объяснишь. Еще Славик сказал, что секретарше Зиночке стало плохо. Она завизжала и вскочила на стол, когда в приемную ворвался первый мубоповец в камуфляжной форме и маске с прорезями для глаз и рта. Этот мубоповец вытаращился на ноги девушки (Зиночка всегда ходила в мини), а секретарша вдруг закатила глаза и спикировала со стола прямо на пол. Славик слышал, как затылок Зиночки ударился о паркет…
Почему так произошло? Славик сказал, что мубоповец в маске был похож на огромную крысу, а Зиночка всегда боялась мышей. Когда первая «крыса» зашла в кабинет, то есть к Деду, в приемную ввалились еще четверо. Тогда Славик опомнился, вскочил на ноги (до того он сидел, склонившись над Зиночкой) и начал расталкивать непрошеных гостей. Он пробивался к двери. Его схватили за руки, спросили: «Куда!» «Вы что, не понимаете, ей надо воды!» – прохрипел Славик и вырвался, выскочил в коридор. …Когда Славик мне про все это рассказывал, у него тряслись руки. Он автоматически сунул пистолет в карман и мы побежали в секретариат, где, как я помнил, на стене висела аптечка. В аптечке мало что осталось, но мы все же нашли пузырек нашатырного спирта. Когда мы вошли в приемную, Зиночка все еще лежала на полу, из под юбки виднелся край ее белых трусиков. Славик, присев, одернул на девушке одежду. Тут я обратил внимание, что из кабинета, дверь в который была тут же, в приемной, доносится шум. Я захотел посмотреть, что там происходит, и даже шагнул к двери, – но тут из кабинета выскользнул мубоповец с автоматом и в маске. Я замер, столкнувшись с ним нос к носу. Откуда то появилось чувство страха – противное такое чувство, напоминающее гадливость, когда видишь паука или еще какое нибудь огромное насекомое, кажется, что и не боишься, а все таки противно. Давно я такого чувства за собой не припомню. Двухметровый детина стоял, выпятив грудь, растопырив ноги и молча рассматривал нас диким взглядом сквозь свои прорези. Не знаю, почему он показался Славику и Зиночке похожим на крысу. Мне он больше напомнил свинью. Он громко и с присвистом дышал. От этого звука мне еще больше становилось не по себе. При помощи нашатырного спирта мы кое как привели Зиночку в сознание. И тут шум в кабинете стих, оттуда вывели Деда. Боже мой, какой у него был вид! Лицо в крови, ноги заплетаются, запястья схвачены наручниками… Зина, увидев своего уважаемого Михаила Юрьевича, издала короткий стон и уронила голову… на этот раз на ладонь Славика. Деда вытолкали в коридор. Никто не обратил внимания, что Дед в самом деле едва стоит на ногах. Приемная опустела. Мы со Славиком торопливо усадили девушку в кресло и выскользнули вслед. Мы увидели, что возле каждой двери стоит мубоповец. Кошмарная картина немного напоминала кадры из фильма про Штирлица, где вот так же стоят постовые в здании не то СС, не то СД… Двери постоянно стремились открыть изнутри, но мубоповцы не позволяли, припирая двери снаружи. Возле приемной почему то никого не оказалось, поэтому мы со Славиком и смогли выйти беспрепятственно. Деда по коридору вели четверо. При взгляде сверху они бы напоминали конверт с пятью сургучными печатями, Дед был центральной печатью. Когда Дед с конвоирами проходил мимо очередной двери, мубоповец, стоявший на посту, присоединялся к «конверту», и тот обрастал хвостом, становясь похожим на детский «воздушный змей». Из дверей выглядывали испуганные, бледные физиономии сослуживцев… – Зеки, – с кривой усмешкой проговорил Славик. – Узники концлагеря… «Конверт» тем временем завернул за угол коридора. |
