— Д-да?

   — Мы должны снова заняться этим.

   — Э-э… снова?

   — Снова. На этот раз для тебя, дорогая.

   — А прошлый раз было не для меня?

   Он издал низкий, волнующий смешок и поднял ее на ноги. Трейси слышала, как у нее пульсирует кровь в венах, когда он вел ее по бархатистому ковру холла. В темной спальне он снял с нее халат, а с себя — пижаму. На этот раз он любил ее более нежно, чудесно возбуждая ртом каждую клеточку ее тела, даже ту ее часть, которую она хотела бы скрыть. Она сходила с ума от желания, когда он решил соединить их тела, но входил в нее так медленно, что она наконец сама рванулась вперед. И услышала его грудной смех.

   — Я разбудил тигрицу, — прошептал он.

   — Энтони, пожалуйста, просто… просто…

   — Что?

   — Чудовище!

   Он резко вышел и притянул ее сверху.

   — Покажи мне, чего ты хочешь, дорогая.

   Она покорилась, окружив его лунным сиянием волос. Любовный инстинкт направлял ее движения, а мужчина помогал, обучая ее всему — как двигаться, как прикасаться к нему, как расслабляться. Она плыла от одного ошеломляющего мгновения к другому, пока его желание не стало невыносимым, и он притянул ее, чтобы принести им обоим полное освобождение. И когда этот момент пришел, ощущение оказалось таким сильным и всеохватным, что Трейси совсем потеряла контроль над собой, она схватила подушку и прижала ее к лицу, прикусив губу. Подушка тотчас была выхвачена из ее рук, и губы Энтони жадно прильнули к ее губам.

   — Дорогая, я люблю тебя, — дрожащим голосом прошептал он через несколько секунд.

   — Я тоже люблю тебя, Энтони, — шепотом ответила она и, посмотрев на него, увидела в его прекрасных темных глазах слезы.

   Они долго лежали, обнявшись, но наконец Энтони нарушил их удовлетворенное молчание.

   — Как его зовут, Трейси?

   — Кого?

   — Парня, который сегодня пригласил тебя на свидание.

   — Алан Сандерсон.

   — Ну да, тот самый мистер Сандерсон, с которым ты обедала. Кажется, я говорил тебе, что не хочу, чтобы ты с ним встречалась. Обещай, что не станешь, Трейси.

   Она промолчала, и тогда он навалился на нее и сказал:

   — Или пообещай мне, что больше не увидишься с ним, или я буду держать тебя здесь и заниматься с тобой любовью так долго, что ты не сможешь встать с кровати.

   Она улыбнулась:

   — Хорошо, я обещаю. А ты настырный.

   Он усмехнулся.

   — А теперь расскажи мне о подушке.

   — О подушке?

   — Почему ты закрыла лицо подушкой?

   — Энтони, ради Бога, ты меня смущаешь ужасно!

   Но он был безжалостен:

   — Скажи, зачем ты схватила подушку.

   — Черт побери, Энтони… ну ладно. Я боялась, что…

   — Да?

   — Закричу.

   Он восхищенно рассмеялся:

   — От боли?

   — Нет, не от боли, глупый, а…

   — В экстазе?

   — Ты твердо решил смутить меня, да?

   — Нет.