Я горько плакала. Все слуги, с которыми я росла, которых любила с самого детства, были уволены за то, что пытались остановить негодяев.

Мое сердце разрывается от боли и тоски, но я не могу остановиться и позволить им выиграть! Я должна бороться!

День 4

Сегодня я делала все, чтобы нарушить все правила Кенсингтонской системы. Я бегала по дому и орала как резаная. Я разбила все окна и размазала макияж по лицу. Боггс и Алсер снова и снова наказывали меня. Они даже забрали мою кровать и перестали меня кормить. Хорошо, что я надежно спрятала этот дневник. Кто знает, что бы они сделали со мной, если бы узнали о нем?

А сейчас я слышу, как они внизу пытаются придумать новое ужасное наказание, которое должно меня сломить, но у них ничего не получится, ведь я из рода Кенсингтонов! И пока в моем сердце живет любовь моих родителей, меня не сломить!

НИКОГДА.

День 10

О дневник! Как же я ошибалась!

Я с трудом пишу эти строки, потому что моя рука сильно дрожит. Пять дней назад Боггс и Алсер вытащили меня из спальни. На этот раз они почему-то улыбались.

– Ты очень непослушная, – сказал Алсер. – Мы долго думали и наконец придумали, как наказать тебя. Это что-то! Скажи-ка мне, Боггс, чего люди боятся больше всего на свете?

– Золотых рыбок! – ляпнул Боггс.

– Нет, идиот! – сказал Алсер. – Одиночества и темноты! Они боятся, что будут кричать и молить о помощи, а их никто не услышит.

Мое сердце замерло от страха. Они повели меня по длинному коридору, в конце которого я увидела пробитую в стене дыру.

– Мы раскрыли небольшой секрет этого поместья, – сказал Алсер. – Оказывается, все стены внутри дома полые. Места там достаточно много, чтобы с трудом протиснуться одному человеку, но не более того. Внутри тесно, темно и полно пауков, а пол завален крысиными костями.

Негодяи затолкали меня в дыру.

– Отныне ты будешь жить здесь, – сказал Боггс. – До тех пор, пока не станешь пай- девочкой.

– Для начала пять дней. Потом посмотрим, – сказал Алсер. – Если проголодаешься, то можешь есть насекомых. Их там много.

Я закричала и попыталась вырваться, но силы были слишком неравны. Они закрыли дыру шкафом, и я осталась в полной темноте.

О дневник! Как мне описать свои мучения? Коридор кажется бесконечно длинным, но места настолько мало, что ты не можешь повернуться. Когда ты протискиваешься между стенами, они давят на тебя и царапают так сильно, что кожа сдирается до крови. Под ногами бегают крысы, а по лицу ползают пауки. От пыли ты задыхаешься и постоянно чешешь глаза. О, как же мне больно!

Но самое ужасное – темнота. Кажется, что она везде. Ты можешь кричать и стучать в стену, но никто тебя не слышит и не придет на помощь. Все, что тебе остается делать, – это идти вперед и искать лазейку. Но ее, конечно, нет.

Через пять дней и ночей, проведенных в аду, Боггс с Алсером выпустили меня и сразу заперли меня в спальне. Я проплакала несколько часов. Слава Богу, у меня есть дневник, и, слава Богу, я могу рассказать о том, что эти монстры делают со мной! Надеюсь, мои записи однажды помогут отправить их за решетку. Я буду писать обо всех их злодеяниях.

Мысль о возвращении в стену просто ужасна, но я должна быть сильной. Они меня не сломают! Я буду драться до конца!

А если я не смогу… что со мной будет?

Я в ужасе отложил дневник в сторону и попытался осознать прочитанное. Как двое взрослых мужчин могли запереть двенадцатилетнюю девочку в стене? Неужели я сейчас слышал те самые шорохи и скрежет ногтей? Неужели она до сих пор там?

Но это невозможно.