– Хотите что нибудь выпить? – спросила она, открывая бутылку «бурбона» и наливая себе очередную порцию.

Я покачал головой и постепенно начал запотевать. Пришлось расстегнуть пальто.

– Отчего вы вообще его не снимете? – поинтересовалась она, выходя из за кушетки.

Ее бедра плавно колыхались...

– Я люблю, когда в комнате тепло, тогда я забываю о холоде на улице, – продолжала она.

Я снял пальто, положил его на кресло и провел по лбу тыльной стороной ладони.

– Можете снять и куртку – заметила Розмари, опускаясь на кушетку и поджимая под себя ноги. – Устраивайтесь поудобнее. Отдохните как следует. От одиночества у меня мигрень и мерещатся призраки.

Куртку я пока не снял.

– Такая чудесная девушка и вдруг одна, – вступил я в игру.

Она хихикнула.

– Давайте продолжим эту тему.

Розмари отпила хороший глоток из своего бокала и вновь оценивающе посмотрела на меня.

– Дома, в горах, за мной увивались все парни. Но здесь, на севере, я никого не знаю.

– Даже Бена Хэнкса и Гарвея Кью?

Ее голубые глаза удивленно смотрели на меня.

– Значит, вы не представитель...

– Нет, и я вам уже это говорил. Я приятель Бена из Чикаго. Я только что прибыл.

– Что? Ах, так... Ну, тогда... если вы приятель Бена, то, конечно, принадлежите к семейному кругу... – она прихлопнула по надувной подушке рядом с собой. – Присаживайтесь ко мне поближе, чувствуйте себя как дома.

Я послушно сел. Она находилась от меня так близко, что меня ударило в жар и не только от температуры в комнате. Розмари выпила еще глоток, после которого в бокале осталась точно половина, и глаза ее еще больше заблестели. Она придвинулась еще ближе и притулилась ко мне. Вырез ее рубашки распахнулся еще шире и открыл мне перспективу на ее белые груди – пышные и упругие, с твердыми сосками, подобными спелым сливам.

– Вся беда в том, – проговорила она протяжно, – что Бен и Гарвей не мальчики... Бен – мой двоюродный брат, а Гарвей приходит только ночью.

– Вся беда в том, сказали вы... В чем же именно? Если бы я был на его месте, то я бы вообще не уходил от вас.

– От Гарвея мало толку. Он уже стар и часто бывает полностью вымотан... А я... я здоровая девушка, и мне хочется большой любви каждую ночь. Временами мне даже кажется, что меня разорвет на части от избытка чувств.

Розмари еще раз приложилась к бокалу и придвинулась ко мне так близко, что я ощутил все прелести ее молодого цветущего тела. Я судорожно сглотнул и заставил себя взять в руки все свое хваленое хладнокровие, а это было тяжким испытанием для нормального мужчины.

– Ваш брат и я были большими друзьями в Чикаго. Пару недель назад я созвонился с ним, и он сказал, что будет рад видеть меня, если я выберусь в Нью Йорк.

– Бен действительно милый парень, – пролепетала Розмари серьезным тоном и вжимаясь в меня до отказа. – У нас дома многие люди считали, что он плохой человек. Но со мной он всегда был очень мил. Как только он здесь недурно устроился, он написал мне, чтобы я приехала к нему. Он знал, что я давно мечтала побывать в Нью Йорке.

Внезапно ее рука оказалась под моей курткой и прошлась по кобуре с пистолетом. Она усмехнулась.

– Так я и думала, что вы не желаете снимать свою куртку по этой причине.