– Это на тот случай, если те парни узнают, что вы в городе и начнут преследовать вас. Вы умеете с ним обращаться?

Она положила оружие в сумочку.

– Не беспокойтесь, Джейк! Я сумею постоять за себя!

Было обеденное время, а мы ничего не ели со вчерашнего вечера. Мы зашли в ресторан неподалеку от 42 й улицы и заказали по бифштексу. Во время еды я еще раз расспросил ее о Джонни, но не узнал ничего нового.

– А вы знаете, Джейк, что вы были первым человеком, в которого я влюбилась, – неожиданно выпалила Сторми и взглянула на меня.

Я поднял на нее глаза.

– Джонни рассказывал мне о вас, а я как раз была в том возрасте, когда у девушки пробуждается первая любовь. Вот я и выискивала в вас те качества для моей первой любви, хотя никогда вас не видела.

– А теперь разочаровались?

Ее темные глаза испытующе посмотрели на меня, и она покачала головой.

– Нет. И я никогда не представляла вас красавцем.

– А сколько раз вы влюблялись с тех пор?

– Несколько раз, – чарующе улыбнулась она. – Ведь я, все таки, нормальная девушка!

В этом никто и не сомневался.

Отель, который я ей предложил, находился на одной из боковых улиц между Бродвеем и Шестой авеню. Она получила номер с ванной на одиннадцатом этаже. Я дал коридорному на чай и забросил чемодан под кровать.

Сторми сняла свое теплое кожаное пальто и подошла к окну, чтобы полюбоваться видом Манхэттена. Двигалась она плавно и грациозно, наподобие пантеры. Я отвел от нее нескромный взгляд и снял трубку телефона.

Сперва я позвонил к себе. На коммутаторе сказали, что Нина еще не давала о себе знать. Я распорядился, чтобы все звонки женщин переводились на номер Сторми. После этого я позвонил в бруклинскую больницу и узнал отличную новость: Сэнди фактически находилась вне опасности и поправлялась быстрее, чем даже надеялись врачи. Если выздоровление и дальше пойдет таким образом, то ее выпишут из больницы дней через десять.

Я взглянул на часы. Прошло не так уж много времени, но я был слишком нетерпелив, чтобы ждать еще.

– Это Барроу! – сообщил я Флинту. – Какие новости?

– В Сэнди и этого индейца стреляли из одного и того же оружия.

– Жуткое дело! Это же револьвер Бена Хэнска 38 го калибра.

– Чей то револьвер 38 калибра, – поправил меня Флинт. – У нас нет никаких доказательств, что он принадлежит Бену Хэнксу. Во всяком случае, пока.

У меня просто не было времени и желания спорить с ним по этому поводу.

– Вы узнали что нибудь о Хэнксе?

– Да. Выяснилось, что у Кью есть на него досье. Правда, там, наверное, совсем немного, но начало положено. Судя по всему, этот поганый тип и родом из тех краев, где полным полно головорезов. После того, как он убил человека в драке, он оттуда уехал... Служил на флоте, в Корее, получил медаль за то, что уничтожил шесть вражеских снайперов. А потом всплыл в Чикаго и зарекомендовал себя как наемный убийца, но его еще ни разу не смогли в чем нибудь уличить... Приблизительно год назад один из моих людей слышал, что Хэнкс перекочевал из Чикаго к нам. Он запросил полицию Чикаго и те выслали его досье.

– Что еще?

– Пока все. После этого о нем ничего не было слышно. Не знаю, ни где он живет, ни на кого работает. До сих пор, собственно, и не было причин заинтересоваться им всерьез... Но теперь – другое дело. Я уже пустил свои щупальца в его сторону и скоро мы что нибудь выясним.

– Но ведь вы уже знаете, что он работает на Кью.

– Пожалуй... Только у нас еще нет отправной точки, за которую можно было бы зацепиться.

– Он есть в телефонной книге?

– Нет.

– Вероятно, он проживает у Гарвея Кью, в Нью Джерси. Два других гангстера, кажется, чувствуют себя там, как дома.