|
.. Она не дала ему договорить. - Это все не так просто, - вздохнула она, направляясь к двери. Но она не сказала “нет”. Она не рассердилась, не рассмеялась. Между окнами спальни и первым окном кабинета была глухая стена. Соня догадалась, почему он стоит именно тут, где она должна пройти и где их не увидят из дома напротив, но она не отступила назад! - Соня! Он обнял ее, настолько взволнованный, что даже не решился сразу поцеловать. Он держал ее за плечи. Такие худенькие плечи. И не очень упругое тело. Наклонившись к ее шее, потерся щекой, отбросил волосы и у дивился, сочувствовав, что она поддается объятиям. - Соня... Он коснулся ее губ. Потом прижал ее губы к своим и чуть было не потерял равновесия, так далеко она откинулась назад. Когда она выпрямилась, он остался неподвижным, растерянным. Белье она по-прежнему держала в руке, странно улыбалась и поправляла другой рукой волосы. - Зачем вы надушились? - спросила она. - Это одеколон. Вам не нравится? - Не знаю. Я вам купила копченую рыбу и брынзу. Она уже не стояла под защитой стены без окон и посмотрела в окно на брата и золовку, начинавших обедать. - До скорой встречи. Адиль бей, оставшись один, не чувствовал себя ни счастливым, ни даже веселым. Он открыл принесенные ею покупки, но еда не вызывала аппетита. Он услышал шаги Сони на улице и стал смотреть в окно. Колин мазал черный хлеб маслом, пил чай, громко прихлебывая, а жена что-то быстро говорила, - вероятно, рассказывала о своем первом рабочем дне. Соня вошла к ним в комнату, положила белье в угол, бросила черную шляпку на кровать и села на свое обычное место, спиной к окну. Должно быть, речь шла об Адиль бее, оттого что Колин несколько раз посматривал на консульство, но лицо его не выражало ни малейшего интереса. Отчего же смеялась г-жа Колина? Не улыбалась - смеялась! Над чем? Над тем, что произошло в это утро? И что ее муж записывал в блокнот, вместо того чтобы есть? Вот так сидели они все трое за столом в прохладной комнате, с аппетитом поглощали убогую еду, возле кроватей и умывальника, стоявшего вплотную к книжным полкам. Колин по привычке между бутербродом покуривал сигарету с картонным мундштуком, потом откладывал ее на подоконник. Неужели Соня не обернется? Адиль бей ждал. В какое-то мгновение он понял, что она сейчас обернется. И она действительно обернулась, как бы спрашивая: "Что ж вы не едите?" Это длилось мгновение, потом брат взглянул в окно, потом золовка опять расхохоталась, и Адиль бей закрыл окно. Он чувствовал себя униженным. Совсем ничтожным. Недоверчиво взглянул в зеркало и окончательно расстроился из-за болезненного вида. И тут же написал письмо в Стамбул, заказав невероятное количество брома. Глава 6 В дальнейшем Адиль бей часто возвращался мысленно к тому мгновению, когда Соня обернулась, ища его глазами, а потом опять принялась за еду, в то время как брат и золовка наблюдали за ней, он - совершенно невозмутимо, а она - насмешливо фыркая. Да, на этом кончилась целая эпоха его жизни и началась другая, но он-то этого еще не знал и был недоволен тем, что гроза все медлила. Работать не хотелось. Когда Соня вернулась, он не вышел из спальни, сел на край кровати в надежде, что ей понадобится о чем-нибудь спросить его. |
