Справа (обычное начало любой драконианской последовательности изображений) восхищенные люди преклоняли колени у ног великолепного драконоглавого существа, щедро оделявшего подданных скотом, корзинами зерна и прочими дарами. Но вскоре за этим последовали сцены противоборства – череда изображений, на коих люди, отвергая все мольбы дракониан, жгли дома и без всякого видимого смысла резали скот. Затем разразилась война.
– Так это прошлое, – прошептала я, сама не понимая, на каком языке (возможно, по-ахиатски, а может, и по-ширландски, этого я совершенно не помню). – Прошлое, каким его помните вы…
Драконианская версия событий во многом отличалась от наших: сегулистские и аманианские священные книги повествуют о правителях-тиранах, погрязших в распутстве и жестоко угнетавших подданных, пока пророки Господа не призвали народ к восстанию. Сказания иных земель по всему миру представляют собой не более чем местные вариации на ту же самую тему.
Главное изображение, занимавшее большую часть задней стены, также имело параллели в наших преданиях, хотя без него мне и в голову не пришло бы связать их со своими открытиями. Здесь люди, выросшие до чудовищной величины, поливали некоей черной жидкостью огромную кладку яиц. Фигурки крохотных дракониан внутри яичной скорлупы корчились в муках, обращаясь в безжизненный серый камень.
Колени мои подогнулись, и Зам разжала пальцы, позволив мне упасть.
Яйца на Рауаане… А я-то гадала, каким образом они могли окаменеть, что за процесс мог превратить их белок в самоцвет, называемый нами огневиком! Сей драгоценный камень находили в самых разных местах по всему свету, и чаще всего – близ поселений древних дракониан… Но, думая только о распавшихся без остатка эмбрионах и совершенно забыв о том, что некогда их окружало, я даже не задавалась мыслью, откуда на свете взялось столько огневика? Откуда такое обилие окаменевших яиц?
Теперь ответ был ясен: их отравили люди древности. Им, нашим предкам, удалось найти некий химический состав, каковой, будучи вылит на яйца дракониан, и вызывал в них сии фатальные изменения. Вот оно, то самое избиение младенцев из Писания, кара, ниспосланная Господом на головы древних тиранов за их прегрешения! Вот он, корень легенды о кеонгском герое Ло-аламаоири, отправившемся на проклятый остров Рауаане и обратившем накаи в камень!
Да, это сделали мы – мы, люди. Это наши пращуры истребили несказанное множество дракониан, не успевших родиться на свет.
Зам отпустила мой ворот и отступила на шаг, оставив меня на полу; я же без всякого принуждения повернулась налево, дабы увидеть конец повествования: плачущие дракониане гибнут под ножами людей или в панике бегут прочь. Вот уцелевшие отступают в горы и прячутся там. То есть, в Обители, где с тех пор и живут…
Немудрено, что Зам так боялась меня. Немудрено, что сестры столь старательно прятали меня от посторонних глаз. Для них я была монстром, чудовищем из древних мифов – человеком, жестоким, безжалостным зверем! Неважно, что каждая превосходит меня ростом на добрых тридцать сантиметров, а зубы и ногти мои не идут ни в какое сравнение с их когтями и клыками: ядовитая змея тоже во сто крат меньше человека, однако убить его способна в мгновение ока.
Если так, выражения следовало выбирать с особой тщательностью. Поддаваться душевному смятению и мямлить нельзя: Зам явно не в настроении дожидаться разрешения недоразумений. Три вдоха потребовалось, чтоб взять себя в руки, и я, не вставая с колен, повернулась к сестрам.
– Мне очень жаль, – заговорила я, указав на настенные росписи.
Споры об исторических интерпретациях, дискуссии о том, кем являлись на деле древние дракониане – заботливыми правителями или же жуткими тиранами, – были сейчас неуместны. Мы истребили их детей, и я сожалела об этом совершенно искренне. |