|
У Мегрэ же в эту минуту глаза выражали растерянность, словно он пытался и не мог что-то вспомнить. За приоткрытой дверью послышался голос: - Пригласите комиссара... А вы, господин Бенуа, можете нас оставить... Нынче утром вы мне больше не нужны... Мегрэ вошел все с тем же растерянным и вопрошающим выражением лица. Чем его так поразил арестант, только что вошедший из кабинета? - Здравствуйте, господин комиссар... Вы не очень устали?.. Садитесь, пожалуйста... Где же ваша трубка? Не стесняйтесь, курите. Ну, как съездили в Канны? Конечно, господин Бонно не был злым человеком, просто он был страшно доволен, что добился важных результатов помимо Уголовной полиции! Он не мог скрыть своего ликования, в глазах его искрился огонек злорадного торжества. - А ведь забавно, что мы с вами узнали одни и те же обстоятельства: я - в Париже, не выходя из своего кабинета, а вы - на Лазурном берегу... Что вы об этом думаете? - В самом деле, забавно... Мегрэ кисло улыбнулся, словно огорченный гость, когда хозяйка дома подкладывает ему на тарелку вторую порцию кушанья, которое он терпеть не может. - Так вот, что вы думаете об этом деле, господин комиссар?.. Этот Проспер Донж... Вот его показания... Он, кажется, только повторил то, что сообщил вам нынче утром... В общем, он во всем сознался... - Только не в том, что совершил два убийства... - тихо произнес Мегрэ. - Ну, разумеется, в убийствах он не сознался! Это уж была бы слишком большая для нас удача! Он сознался, что угрожал своей бывшей любовнице; сознался, что назначил ей свидание на шесть часов утра в подвале отеля -"Мажестик", и, должно быть, его письмо было такого свойства, что бедная женщина побежала покупать револьвер... Он сочиняет целую историю, что у его велосипеда лопнула шина и поэтому он опоздал... - Он не сочиняет... - А вы откуда знаете?.. Он прекрасно мог продырявить эту шину перед тем, как войти в отель... - Он этого не делал... Я нашел того полицейского, который его в то утро окликнул и спросил относительно шины на углу авеню Фош... - Ну, это мелочи, - поспешил заметить следователь, не желая разрушать воздвигнутое им прекрасное здание. - Скажите-ка лучше вот что: вы осведомлены относительно прошлого арестованного Проспера Донжа? На этот раз в глазах следователя стал особенно заметен огонек торжества, и он нетерпеливо погладил свою бородку. - Вы, полагаю, не успели навести справки. А я полюбопытствовал и обратился в архив... Мне выдали его дело, и таким образом я узнал, что наш герой, по виду такой смирный человек, имеет уже не одну судимость... Мегрэ оставалось только принять сокрушенный вид. - Удивительно, право, - продолжал следователь, - у нас, над нашими головами, на чердаках Дворца правосудия, находятся судебные архивы, а мы частенько забываем обращаться к ним!.. И вот, не угодно ли! В шестнадцатилетнем возрасте Проспер Донж, которого пристроили мойщиком посуды в кафе в Витри-ле-Франсуа, украл в ящике кассы пятьдесят франков, убежал и был пойман в поезде, отходившем на Лион... Многообещающий юноша, верно?.. Едва-едва не попал в исправительную колонию. Однако же два года он находился под надзором... Что за странность! Во время этой информации Мегрэ ломал себе голову совсем над другим: "Вот черт, где я видел этого типа!" Восклицание относилось не к Просперу Донжу, а к тому вору, с которым он столкнулся у дверей кабинета. |
