– И что из этого? Если бы Джон Кеннеди сделал то же, что и я, все бы сказали: детская шалость! Шутка! Если бы это сделал Линдон Джонсон, никто бы ничего не узнал. Если бы Эйзенхауэр.

– Айк бы такого не сделал, – прервал его вице президент.

– Но если бы!

– Не сделал бы!

– У него бы мозгов для этого не хватило! Этому болвану все приносили на блюдечке. Победа во второй мировой войне – все! Мне пришлось сражаться за все, что я получил. Никто никогда не любил меня просто за то, что я – это я. Даже жена. Не совсем...

– Сэр, вы меня вызвали по какому то делу?

– Да. В этом письменном столе, в ящике стоит красный телефон. Он будет принадлежать вам, когда я уйду с поста президента. – Эта мысль поразила его, и он зарыдал.

– Сэр...

– Подождите минуту, – всхлипнул президент, беря себя в руки. – Да, так вот. Когда этот день настанет, телефон будет ваш. Не пользуйтесь им. Все они подонки и предатели и думают только о себе.

– Кто, сэр?

– Эти убийцы. Они совершают убийства и скрываются. Они разъезжают по всей стране, убивают наших граждан. Вам придется нести за них ответственность, когда станете президентом. Как вам это нравится? – Президент криво усмехнулся сквозь потоки слез.

– Да кто же они?

Как объяснил ему бывший президент, Джон Кеннеди – которого никогда ни в чем не обвиняли – все и начал. Кодовое название: КЮРЕ.

– По сути, это была шайка отвратительных убийц, которым нельзя было доверять ни на йоту. Когда все шло хорошо, они были тише воды, ниже травы. Но когда начинало пахнуть жареным, они распоясывались и распускали руки.

– И все же мне не вполне ясно, сэр. Вы можете объяснить поподробнее?

И президент объяснил. Правительство создало КЮРЕ из опасения, что конструкция не уцелеет под натиском разгула преступности. Правительству потребовались дополнительные гарантии в этой области. Но дополнительные меры сами по себе были нарушением конституции. И вот, не будучи пойманным за руку и обвиненным и противозаконных действиях ни репортерами, ни кем бы то ни было еще, – этот добренький либерал Джон Кеннеди снял некоего сотрудника ЦРУ с должности и обеспечил его тайным финансированием. Это была строго секретная статья бюджета. Создалась сеть по всей стране, и никто, за исключением главы этой организации (а им был уроженец Новой Англии, который взирал на всех калифорнийцев свысока, потому что они все рождались голодранцами), не знал о ее существовании. В этой организации были и исполнители – маньяк убийца и его учитель, иностранец, да к тому же небелый.

– Сэр, я что то не понимаю, каким образом до сих пор об этой организации никто не узнал, – с сомнением сказал тогда вице президент.

– Если о чем то знают трое и только двое из них понимают суть происходящего и если вы можете убить всякого, кто о чем то догадывается, причем совершенно свободно и безнаказанно, то можно скрыть все, что угодно. Но если вы президент Соединенных Штатов Америки и республиканец, и родом из Калифорнии, тогда вам не удастся даже попытка спасти институт президентства и эту страну.

– Сэр, после того как я вступлю в должность президента, я не потерплю такой организации...

– Тогда снимите трубку и скажите им, что они расформированы. Валяйте! Скажите им! Джонсон рассказал мне о них и предупредил, что, если я захочу от них избавиться, мне надо только сообщить им, что они расформированы.

– И вы им сообщили?

– Вчера.

– И каков результат?

– Они сказали, что решать вам, потому что я ухожу в отставку на этой неделе.

– А что вы им сказали?

– Я сказал, что не ухожу. Я сказал, что буду сражаться. Я сказал, что, если эти слабаки не станут поддерживать своего президента в час опасности, я их возьму за яйца.