|
- Я же тебе сказал. Я ревновал. И вообще, это было какое-то наваждение. Вот почему надо было покончить со старухой! - Но кольцо-то? Он ничего не понимал! Пил, потому что Владимир протягивал ему стакан, и Владимир пил тоже. - Я привез граммофон с пластинками... Смотри! Вот они... Он поставил было пластинку, но в стенку опять постучали. - Ты будешь спать в моей кровати, а я на полу. Да, да. Я так хочу. И теперь уж ты не будешь работать за двоих. Он раскраснелся. Пил без конца и ничего не ел. - Тебе всегда доставалось все самое трудное. Но я тебе объясню. Это не моя вина. Я же не мог. Теперь-то, мне кажется, я понимаю... Постой! Мне вот что пришло в голову... Пришло в голову нечто странное: он схватил с умывальника свой помазок и решил во что бы то ни стало сбрить приятелю бороду. Блини сперва не давался, потом согласился. - Вот видишь! Теперь все как прежде. Завтра ты вымоешься и я куплю тебе одежду. - А что сказала Элен? - внезапно спросил Блини. - Про что? - Про то, что ты убил ее мать... Владимир отвернулся. Напрасно он столько выпил. Только что он был счастлив как никогда. Жизнь начиналась сызнова, непременно должна была начаться сызнова. И все будет, как бывало когда-то: Константинополь - или любой другой город, какая-то работа - на заводе, в ресторане, а может быть, в цирке? Да, в цирке, это лучше всего! Комнатушка, граммофон, хождение вдвоем за покупками, пересчитывая мелочь в кармане. Блини стал уже совсем другим без бороды... - Заткнетесь вы когда-нибудь, черт вас дери? - закричал сосед, подойдя к двери вплотную. - Шш! Владимир залпом осушил бутылку, и лицо Блини расплылось у него перед глазами, раздвоилось - два огромных рта, четыре большущих глаза, как у лани, как у жертвы... Он швырнул на пол бутылку, и когда она разлетелась вдребезги, крикнул в сторону соседа: - Все! Кончили! Молчим! И сунул тысячефранковые бумажки в руку Блини. - Вот! Это все твое! Да-да! Твое! Клянусь! Элен мне дала их... - Для меня? - Ну конечно! Не понимаешь? “Не понимаешь” - он повторял это с той минуты, как встретил приятеля. - Ты не понимаешь, что я все еще тебя обкрадываю? Я хотел... Нет! Тебе не понять... Я хотел, чтобы мы начали снова... Слушай! Лучше все это сказать сейчас, пока я пьян, завтра у меня, может быть, не хватит духу. Когда я напиваюсь, я чувствую, какая я гадина. Вот, может быть, ради этого я и пью. Слушай, слушай. На эти деньги ты должен вернуться к Элен. Да, именно так! Главное, делай все, как я говорю, хоть я и пьян. У нее будет ребенок. Твой ребенок. Я тебе дам ее адрес. Вернее, я знаю только, что живет она в деревне, возле Мелэна... - Зачем ты все это говоришь? - разрыдался вдруг Блини. Нервы его были издерганы. Его ведь совсем сбили с толку. Даже свежевыбритые щеки он ощущал как что-то непонятное. - Я же поклялся тебе, что все это правда! Даже если завтра я стану удерживать тебя, не соглашайся, не верь, что бы я тебе ни говорил. Я ведь боюсь остаться один, понимаешь? На этот раз в дверь постучал сам хозяин гостиницы. Владимир открыл. - Как это случилось, что вас теперь двое? - Я вам завтра объясню. |
