— Вы можете его описать?

Казалось, она колеблется.

— Почему вы хотите знать?

— Мисс Рэй надеялась найти его и послать открытку с благодарностью.

— Ну…

Она замолчала на целые пятнадцать секунд. Я видела, как она прокручивает в голове возможности. Глэдис была достаточно хитра, чтобы понять, что любой, появившийся так быстро, мог оказаться свидетелем аварии.

— Миссис Фредриксон?

— Что?

— Ничего об этом человеке не осталось у вас в памяти?

— Я ничего не знаю. Может быть, Миллард запомнил лучше. К тому времени у меня так болело правое бедро, что удивительно, как я могла стоять. Если бы здесь были рентгеновские снимки, я бы вам показала трещины в ребрах. Доктор Голдфарб сказал, что мне повезло, что трещина в бедре не оказалась больше, а то бы я навсегда осталась лежачей.

— Какой он был расы?

— Он белый. Я бы не пошла ни к кому другому.

— Я имею в виду человека, который вам помог.

Она раздраженно помотала головой.

— Я не обращала внимания ни на что, только была рада, что у меня не сломана нога. Вы бы тоже радовались на моем месте.

— Сколько ему примерно было лет?

— Я не могу отвечать на такие вопросы. Я начинаю волноваться и расстраиваться, а доктор Голдфарб говорит, что это нехорошо. Совсем нехорошо, так он сказал.

Я продолжала смотреть на Глэдис, заметив, что она отвела глаза. Я вернулась к своему списку вопросов и выбрала несколько, которые казались нейтральными. В основном, она была вежливой, но я чувствовала, что ее терпение заканчивается.

Я убрала ручку, взяла сумку и встала.

— Ну, думаю, что пока это все. Я благодарна за ваше время. Когда я напечатаю свои записи, то зайду и попрошу вас перечитать для точности. Вы сможете внести исправления, если нужно, и когда вы убедитесь, что все записано правильно, то поставите свою подпись, и я не буду вас больше беспокоить.

Когда я выключила магнитофон, Глэдис сказала:

— Я рада помочь. Все, чего мы хотим, это справедливости, потому что вина полностью на ней.

— Мисс Рэй тоже хочет справедливости.

От дома Фредриксонов я выехала на Палисад Драйв и повернула направо, по тому же маршруту, по которому они ехали в день аварии. Проехала мимо городского колледжа, поглядывая на выезд с парковки. Я проехала дальше по дороге, когда она повернула вниз с холма. На пересечении с Кэсл повернула налево, доехала до Капилло и свернула направо.

Машин было немного, и у меня заняло меньше пяти минут, чтобы доехать до офиса.

Небо было облачным, и я слышала о возможных грозах, чему не слишком верила.

По непонятным причинам, в Санта-Терезе есть сезон дождей, но грозы очень редки.

Молния была явлением, которое я видела, в основном, на черно-белых фотографиях, показывающих белые нити на черном небе, как трещины на стекле.

Вернувшись в офис, я напечатала свои записи. Положила резюме Ланы Шерман в папку вместе с заявлением Соланы Рохас. Я могла его выкинуть, но почему бы не оставить, раз уж попало мне в руки?

В среду утром, когда позвонила Мелани, я дала ей концентрированную версию своих находок, в конце чего она сказала:

— Так что, с ней все в порядке.

— Похоже на то. Конечно, я не переворачивала каждый камень в саду.

— Не переживайте. Нет причины сходить с ума.

— Ну, тогда все. Кажется, все работает, как запланировано. Я попрошу Генри следить за ситуацией, и если что-нибудь случится, я дам вам знать.

— Спасибо. Я вам признательна за помощь.

Я повесила трубку, удовлетворенная проделанной работой. Чего я не могла знать, что только что невольно набросила петлю на шею Гаса Вронского.