Даже я улыбнулась. Забавно все расписал певун, да и сыграл недурно…
- Во, Уличек! - вопила Полина. - Умеешь же, рыжий мух!
- Очень интересное вольное переложение песни о Трюме, двенадцатый век, если я не ошибаюсь, - вставила Мика. - Кажется, это поздний слой эддических песен…
- Какой там слой, - засопел Ула. - Ее все так и пели, эту песенку-то. А переписчик вредный попался, ханжа, облагородил по мере возможности…
Глаза у Микелины стали как две зеленые фары (в том смысле, что большие и круглые).
- Да-а?! О, но… тогда это представляет большой научный интерес… Я должна это записать!
- Лежи, где лежишь…
- Не грузи ученостью…- загундосили Дан и Ян.
- Огрызки! - прошипела Микелина.
- Может, сменим тему, - вмешалась Полина. - Вот, вдруг кто еще чего споет или станцует, хоть хип-хоп с выходом? Ула, сколько у нас там еще времени?
- Где-то с час…
- Ну так чего, еще самодеятельность какая будет? - вопросила капризно Полина. - А то я уже так замерзла, что прямо сама готова позвать этого… тухленького из-под земли.
Мелодично зазвенели струны лютни. Переливчато светясь и помогая себе румянцем в обе щеки, в круг вылетел Помощник Микелины, тоненький мальчик в белом. Кажется, его звали Виталисом…
- Могу спеть…- признался он. - Если хотите…,
- Идет, чувак, - милостиво кивнула Полина. - Давай, зажги, порви зал! Но предупреждаю, если че не так - вырубаю быстро!
Виталис провел изящными пальчиками по струнам, сделал мечтательное лицо… Полилась прекрасная мелодия. В унисон заскрипел крест на могиле Костомарова, зашуршала земля…
Ах, в пухлых пальчиках резвушки Греты
Скрываются все прелести планеты…
Как ловко она режет колбасу,
Сейчас ее схвачу и унесу…
Из темноты раздалось вдохновенное подвывание. Виталис осекся и потух. Мы резко развернулись…
Полина отрывается
На покосившейся могильной плите сидел… мужик. Ну мужик как мужик, в общем, чуть протухший, подгнивший, а так ничего, в хозяйстве сгодится. Обеими руками мужик обнимал крест и хрипловато подвывал в такт звону струн Виталисовой гитарки. Когда Витя от испуга выключился, мужик оторвал романтический взгляд от луны, похожей на колбасу наоборот, и уставился на нас:
- Чего, и все? - кашлянув, осведомился покойничек и стеснительно признался: - А мне так занравилось…
- А мне тоже, - не растерялась я. - Вить, а Вить, ну-к обскажи подробнее, чего ты там с этой фройляйн собирался мутить?
Молчание. Я воздела очеса к небу. Виталис обморочной белой тряпочкой колыхался на соседней ветле. Чудеса, да и только - покойник покойника испугался…
- Извини, мужик, про Грету попозже… А-а ты чего вообще вылез-то? У вас, гражданин, время-то после двенадцати!
- Да знаю я, - потупил глаза предполагаемый упырь. - Только вы тут пели так хорошо, я и полез послушать. Скучно там знаете как… Ну иногда в гости к кому схожу, а так все лежу… большей частью. Левая пятка только отвалилась… Меня и проведывать-то никто не ходит… Я так обрадовался, думал, вы специально для меня поете… А что та молодка-то не пришла, уж до того хороша бабенка! Я своих свистнул, мы всех душегубов-то погнали, а она вона как все повернула…
- Заболела она, смекаешь? - принялась выкручиваться я. |