– Она будет, – ответил Ватник. – Я тебя отпускаю, душка Томми. У кого ключи от машины?

Ронсон, не веря своим ушам, несмело кивнул на тело голландца. Дрон проворчал было что-то, но командир резко обернулся и заткнул его одним взглядом. Геша выключил телефон, сунул его в карман и наклонился к здоровенному покойнику, шаря по многочисленным карманам:

– От «крузака» у ворот? Вот, похоже.

Протянул Ватнику связку ключей с брелоком сигнализации, которые тот перебросил Ронсону. Оставался последний штрих, но на нём, и правда, можно поскользнуться. Да так, что как по ледяной горке – заехать прямо в подвалы СБКР ещё раз. Одна надежда, что ребята не сдадут.

– Бойцы, все на выход. Я сейчас подойду, ждите в машинах.

Геша глянул на него с сомнением, но вышел. За ним последовал Дрон. Последним Север, хотя и у него в глазах мелькнуло… что-то.

– Мистер Ронсон, приношу извинения за беспокойство, – сказал Дмитрий официально и с некоторым даже подобострастием. – Этих господ у нас приговорили к смертной казни, мы только привели приговор в исполнение. Надеюсь, вам их не жаль?

Том окончательно запутался в ситуации от таких резких переходов от практически угрозы смерти к душевной беседе, но не удержался и фыркнул:

– Этих?! Да шваль же. Мусор. Вы, мятежники, куда более благородные ребята, даже приятно иметь дело. Лично мне, конечно, не всем так везёт.

– Отлично! Тогда пара вопросов на прощание: во-первых, не изменился ли ваш номер телефона со времен встречи в ресторане?

– Нет-нет, это спутниковая трубка, она у меня уже лет пять. Всё так же.

Ватник спрятал в кобуру пистолет, который так и держал опущенным в руке. Потом понизил голос, словно его могли подслушать три мёртвых бандита, и уточнил:

– Второй вопрос сложнее… Если я достану вам новую схему обороны и – более того – план контратаки Кавинского ополчения, сколько денег я могу получить и возможно ли будет вывезти меня и семью в… например, в Германию? Там, я слышал, неплохо.

Ронсон резко повеселел, прищурился и даже начал крутить на пальце кольцо с ключами от машины. Ничем эти русские от нас не отличаются, подумал он радостно. Поэтому и отпустил, отличный обмен: трое погибших оборванцев и сорванное (пока что, господа, пока что!) покушение на генерала Звягина – на такое вот предложение.

– Вы это… серьёзно?

– Вполне. Устал я воевать, да и не верю ни в какую победу мятежа. А дочка подрастает, у жены масса потребностей… Думаю, необходимо всё это обеспечить. Самое время. Так что там с моим вопросом?

– Сумму я должен уточнить непосредственно у мистера Крукса. Но думаю, около ста тысяч – это потолок, Дмитрий, не торгуйтесь! А вот гарантировать документы и эмиграцию без хлопот – это вполне в рамках моих полномочий. Даже имена-фамилии сменим, чтобы не было дальше никаких проблем. Будете герр Емельян Пугачёв, например.

Том засмеялся над своей шуткой, с удовольствием видя, что и Дмитрий раздвинул губы в натянутой, но улыбке. Прекрасно, просто прекрасно!

– Я вам позвоню, – сказал Ватник и пожал Ронсону руку, чего тот и вовсе не ожидал.

Это не просто сказочное везение, это пахнет медалью Конгресса и взлётом по служебной лестнице Агентства инициатив на самый верх. Жаль, надо ехать, тут впору открывать шампанское!

Он проводил взглядом Дмитрия и широко улыбнулся.