|
Потому что боретесь со своим истинным естеством. Анна! - Он схватил ее и сильным рывком прижал к себе. - Анна! Это едва ли не грубое прикосновение повергло женщину в ужас и рассердило ее. Гордость Анны восстала - неистово и яростно. Громкий пронзительный крик вырвался из ее уст, разорвав тишину ночного сада. Он привел герцога в чувство. Ощущение было такое, словно его подняли высоко в воздух, а потом бросили на землю. Бэкингем издал какое-то нечленораздельное восклицание и отпрянул. Мгновение спустя появился встревоженный мсье Путанж. Когда он подбежал, держа ладонь на рукояти шпаги, королеву и герцога уже разделяла аллея. Бэкингем стоял прямо и горделиво; Анна дрожала и задыхалась, прижав руку к тяжело вздымающейся и опадающей груди, как человек, пытающийся унять одышку. - Мадам! Мадам! - вскричал Путанж голосом, полным тревоги и раскаяния и бросился вперед. Теперь он стоял между ними, переводя взгляд с королевы на герцога и обратно. Анна не произнесла ни слова, Бэкингем тоже молчал. Путанж совсем растерялся. - Вы кричали, мадам, - напомнил он королеве. Бэкингем, вполне вероятно, подумал в тот миг, что сейчас шпага мсье де Путанжа пронзит его внутренности. Должно быть, он сознавал, что его жизнь зависит от ответа Анны. - Я позвала вас, только и всего, - молвила королева, всеми силами стараясь заставить свой голос звучать спокойно. - Должна признаться, что растерялась, оставшись наедине с господином послом. Не допускайте такого впредь, мсье де Путанж! Придворный молча поклонился. Его занемевшие пальцы отпустили рукоять шпаги, и он облегченно вздохнул. Он не обманывался относительно того, что здесь произошло, но никаких осложнений не предвиделось, и это радовало Путанжа. Вскоре к ним присоединились остальные гуляющие, и компания больше не распадалась до тех пор, пока Бэкингем и лорд Холланд не откланялись. Наутро провожавшие сочли свой долг исполненным. Немного отъехав от Амьена, французский двор простился с Генриеттой-Марией, вверив ее заботам Бэкингема и его свиты, которым надлежало в целости и сохранности доставить английскую королеву к Карлу. Подавленный и полный раскаяния, Бэкингем подошел к карете, в которой сидела Анна Австрийская в обществе одной лишь принцессы де Конти. - Мадам, - молвил герцог, - я пришел проститься. - Счастливого пути, господин посол, - ответила королева, и в голосе ее слышались теплота и нежность. Анна словно бы хотела показать этим, что не держит зла на герцога. - И попросить у вас прощения, мадам, - добавил Бэкингем тоном ниже. - О, мсье, не будем больше об этом, умоляю вас, - королева потупилась; руки ее дрожали, щеки то бледнели, то заливались. |
