Изменить размер шрифта - +

Оператор понимал себя великим докой по заварке чая, и действительно был им. Он приступил к священнодействию. Все свои многочисленные индийский, цейлонский, китайский, краснодарский, черт-те какой чаи, ведро с родниковой, каждодневно обновляемой водой, электрический чайник, два заварных он хранил в режиссерских апартаментах, потому что в его люксе, выбитом у администрации в связи с необходимостью надежно хранить пленку (в холодильнике) и камеру (в спальне на отдельной кровати) на законных основаниях толклись безответственные ассистенты, которые по легкомыслию могли использовать все эти предметы варварски и не по назначению. Счифирить, допустим.

Оператор кипятил, смешивал, засыпал, заливал, накрывал, доливал, ждал. Виктор и Андрей сидели, как в театре.

- Чашки готовьте! - приказал оператор. Виктор и Андрей послушно перенесли из буфета на столик замечательные казенные чашки.

Маэстро разлил по чашкам золотисто-темный и тем не менее замечательно прозрачный чай. Попаузили, чтобы пить слегка остывший, чтобы ощущать глоток, чтобы полностью почувствовать букет. Откусили по маленькому кусочку сахарка (только вприкуску!) и сделали по первому затяжному глотку.

- Каков? - горделиво осведомился оператор.

- Ты - бог, Володя, - оценил сотворенное чудо Виктор.

И замолчали, чтобы всеобъемлюще ловить кайф. В молчании прикончили первый налив, без перерыва второй.

В башке разошлись облака и выглянуло солнышко. Пришла ясность в понимании смысла жизни. Мир стал объемным и восхитительным. Виктор откинулся, разбросал руки по спинке дивана и вдруг вспомнил:

- Володя, ты, когда на эту дурацкую подсечку в дырку смотрел, ничего такого не заметил?

- Да вроде ничего. Правда, я его с крана сразу же довольно крупно взял и так вел до конца. Ты комбинаторов порасспрошай, если надо, они для режиссерской понтяры общак в рапиде снимали, может, что и заметили.

- А что надо было замечать? - спросил Андрей.

- Все надо замечать, - наставительно заметил Виктор. Следуя его совету, режиссер решил узнать, который час, глянул на часы и ахнул:

- Футбол же начался, пацаны!

Включили телевизор. Бодались "Спартак" и "Торпедо". Как только включили, "Спартак" чистенько положил первый гол, и тайм завершился. В начале второго отбывающий во Францию Федя Черенков преподнес болельщикам прощальный подарок: элегантно сделал два-ноль. Так и закончилось.

Потом была программа "Время", затем покатилось "Пятое колесо", а завершило все ТСН.

- Все. Пора собираться. - Оператор Володя выключил телевизор, встал, зевнул и признался. - Неохота, братцы!

Братцы понимали его, но работа есть работа. Расползлись.

Уже закутавшийся в запасное одеяло, Серега и спал и не спал - лежал с прикрытыми глазами. При появлении Виктора открыл их.

- Ты что не спишь? - спросил Виктор, натягивая свитер. На болоте ночью не Сочи, и он решил экипироваться, как следует.

- Боюсь, - признался Сергей, и, не дав Виктору возможности задать вопрос о том, чего он боится, быстро продолжил: - И спать боюсь, и не спать боюсь.

- А все-таки спи. Я на съемку поеду, а ты запрись и спи, - шнуруя высокие кроссовки, сказал Виктор. Серега, не вылезая из одеяла, сел в кровати.

- Я с тобой поеду.

- Мест нет. Автобус на болото не пойдет. Актеры с нами в легковушке, ассистенты и осветители по спецмашинам, - обрисовал обстановку Виктор, и, прихватив из шкафа куртку, пошел в гостиную. Сбросив одеяло, Серега поплелся за ним, на ходу сообщив:

- Меня лихтвагенщик возьмет.

Виктор наконец рассмотрел его. Колотун, колотун бил Серегу. Голова пряталась в плечах, губы дрожали, руки ходили. Холодно, холодно, холодно. По монологу Нины Заречной из "Чайки". Виктор вздохнул, извлек из тумбочки знакомую бутылку (в ней болтался остаток - граммов сто), стакан, вылил из бутылки в стакан остаток, протянул стакан и яблоко Сереге.

Быстрый переход