|
Хотя его луч был тусклым, пещера показалась залитой ярким светом, в сравнении с недавней кромешной тьмой. Я сразу увидел Поликсену и Ахилла, застывших от изумления менее чем в десяти шагах от нас. Парис стоял передо мной, широко расставив ноги и подняв лук. Послышался резкий звук натянутой тетивы, и стрела просвистела в воздухе. Но Парис от волнения утратил меткость, и стрела прошла мимо цели, ударившись в стену. В следующий момент Ахилл устремился к нам, выхватив меч. Парис отскочил в сторону, скользя на гладком полу склепа. Быстро повернувшись, грек бросился на меня. Скорее благодаря удаче, нежели опыту, я смог увернуться от удара, и меч просвистел у меня над головой, но сила атаки Ахилла повергла меня наземь. Светильник выпал у меня из руки, но не погас. Поднявшись на колени, я увидел, что Ахилл снова рванулся к Парису. Сын Приама уже вставил вторую стрелу, но грек опередил бы его, не дав ему выстрелить. Вскочив на ноги, я подбежал к Ахиллу, схватил его за край хламиды и потянул назад. Он повернулся с яростным криком и вновь бросился ко мне с поднятым мечом. Парис успел в последний момент. Я уже думал, что мне конец, когда услышал свист второй стрелы. Наконечник вонзился Ахиллу в пятку, он остановился, и я отскочил назад. Выдернув стрелу, Ахилл вновь устремился к нам, но мы уже находились в дальнем конце склепа. На полпути он внезапно застыл, взмахнул руками и рухнул наземь, изрыгая проклятия. Я подбежал к нему, вырвал у него меч и встал над ним, глядя, как он извивается в предсмертной агонии. Поистине, яд Полидора действовал быстро. - Вонзи меч в его черное сердце! - крикнул Парис, подбежав ко мне. - Хотя нет - пусть он страдает! Твои слова сбудутся, греческий пес! Скоро ты окажешься в городе! Гектор, быть может, твоя тень поблагодарит меня! Вскоре все было кончено. Ахилл не мог ничего ответить - его тело судорожно подергивалось, а с губ слетали слабые стоны. Я молча стоял над ним, покуда сын Приама изощрялся в оскорблениях и насмешках. Внезапно стоны смолкли, Ахилл приподнялся на локтях, но снова упал и больше не двигался. Парис все еще бесновался над поверженным врагом. Я склонился над телом - сердце не билось. Когда я выпрямился, сзади послышался голос: - Ты покинул меня, сын Фетиды! Горе мне! В следующий момент Поликсена пробежала мимо меня и распростерлась на мертвом теле грека, громко рыдая и целуя его лицо и волосы. Парис повернулся ко мне, дрожа от ярости: - Дай мне меч! Пускай она умрет на его жалком трупе! - Да! - вскричала Поликсена. - Пронзи мою грудь, убийца, чтобы я могла соединиться с ним! Парис стал вырывать у меня меч, хватаясь за клинок. Кровь из его порезанных рук потекла на пол. - Ты хочешь убить свою сестру? - крикнул я, рванув меч с такой силой, что он выскользнул у него из пальцев. Парис уставился на меня, готовый вцепиться мне в горло, затем, словно пораженный внезапной мыслью, повернулся, прыгнул вперед и подобрал с пола стрелу, вонзившуюся в пятку Ахилла. - Вероломная сука! - вскричал он, размахивая стрелой и бросаясь к Поликсене. - Если ты жаждешь смерти, то получишь ее! Я успел схватить его за плечо, рванул назад и опрокинул на пол. |
