Только в стариковских байках нечисть боится огня. Враки. Не боится она… Мертвые вообще ничего не боятся, страх – это для живых.

Костер ночью видно один только черт знает за сколько километров. И любой вампир или, если на то пошло, оборотень, увидев свет, обязательно заинтересуется: что же это там такое происходит?

Этот же человек (если только это действительно был человек) не только не побоялся посреди кишащего нечистью леса разжечь огонь, но еще и ухитрился преспокойно просидеть у него целую ночь, со скуки развлекаясь резьбой по дереву… Кстати, что он там такое вырезал?

Именно этот вопрос я и задал. Просто так, не ожидая ответа, да и не нуждаясь в нем. Только чтобы не молчать. Не говоря ни слова, Ветров наклонился в сторону, выудил откуда‑то из‑под стола короткий обрубок деревяшки и все так же молча перебросил мне в руки. Я машинально поймал, ощутив под пальцами липкую жирную сажу.

Большая часть резьбы была уничтожена огнем. Уцелело немногое. Но и этого хватило, чтобы я мрачно поджал губы.

Ветров довольно осклабился.

– Отличный образчик, правда?.. С первого взгляда тошнить начинает.

Я вообще‑то не понимал, чему тут радоваться… Но тем не менее Валерка был прав. От одного только взгляда на грубо выстроганные узоры становилось кисло во рту. Смотрелись они действительно более чем отвратно. Это ж каким умельцем надо быть, чтобы тремя‑четырьмя небрежно процарапанными простым ножом линиями превратить кусок дерева в такую мерзость, что ее и в руках‑то держать противно.

А может быть, все дело в том, что от этой деревяшки буквально несло тьмой. Той же самой тьмой, какую щедро изливал из себя мой надежно спрятанный под наглухо застегнутой курткой кинжал. Такой же, но… другой.

– Священникам показывали? – перебрасывая разрисованную головню обратно в руки Ветрова, поинтересовался я.

– Да, Алексей. – Шеф неопределенно покрутил головой, словно пытаясь втянуть ее поглубже в плечи. – Показывали.

– И что?

– Да ничего, – вновь влез в разговор Ветров. Шеф метнул в его сторону хмурый недовольный взгляд, но без особого успеха. Валерка его даже не заметил. – Верещали только: «А‑а! Инструмент зла, орудие Дьявола! Немедленно уничтожить»… Ну да ты понимаешь.

Я кивнул. Действительно, чего тут не понять. В свое время примерно то же самое наши святые отцы говорили относительно моего кинжала… Хотя масштабы все‑таки не сравнимы. Кинжал – источник силы, тогда как эта недогоревшая деревяшка – всего лишь точка ее приложения. Кто‑то просто наложил Слово на это полено, позаимствовав силы у тьмы. Но для чего? С какой целью? И чем этот кто‑то заплатил за возможность одолжить ничтожный клочок могущества у владыки нижнего мира?.. Впрочем, последний вопрос снимается. Ответ на него очевиден: нижний мир давно уже установил соответствующую цену за подобные услуги – душу. И никакая иная валюта Князя Лжи не заинтересовала бы.

– И что же это такое? – Пользуясь затянувшейся паузой, я обежал взглядом всех присутствующих в этом зале, перебегая глазами с одного хмурого лица на другое.