|
— Раф снял с сына бейсболку. — Иди умойся. — Ладно. С таким видом, будто его вели на казнь, Габи направился через прихожую в ванную. Раф с улыбкой проводил сына взглядом — типичный мальчишка: lnc до изнеможения гоняться за мячом и быстро сникал, когда надо было что-то убрать или, не дай Бог, помыть руки. Качая головой, Раф пошел на запах кукурузного хлеба, доносящийся из кухни. — Пахнет замечательно, — сказал он Сильвии. Она улыбнулась ему. — Спасибо, что присмотрел за Габи. Мне трудно следить за ним во время готовки. Этот мальчишка — истинное наказание! Раф положил бейсболки и облокотился на стол. — Интересно, неужели я был таким же в его возрасте? — Наверное. — Я могу чем-нибудь помочь? — спросил он. Сильвия только отмахнулась. — Я сама разберусь. Раф уже понял, что Сильвия четко разделяла работу на «мужскую» и «женскую». Но он должен был предложить. Его мать требовала от сыновей, чтобы те мыли посуду наравне с дочерью, а от дочери — чтобы она помогала братьям косить лужайку. Так ему рассказывали. Раф хотел бы воспитывать своего сына так же, но, если бы он попытался пустить в ход свой родительский авторитет, Эмма обвинила бы его во вмешательстве в её жизнь. — Вы всегда сами готовили? — спросил он. — Мне казалось, что люди, живущие в таком доме, должны иметь слуг. — Господи, конечно. У меня был повар вплоть до того дня, когда умер Сесил. И горничные тоже. Хотя они были приходящими. — Сильвия вздохнула. — Пришлось всех отпустить, когда выяснилось, что у нас нет денег. — А что произошло? Ведь ваш муж, кажется, был президентом сберегательного банка Мемфиса? Она кивнула. — Думаю, он потратил все наши деньги на поддержание нашей репутации в обществе. Общественная жизнь была очень важна для Сесила. Важнее, чем благополучие семьи, я полагаю. — Сильвия пожала плечами. — Мы справились. К тому же я всегда любила готовить и копаться в земле. Когда я была маленькой девочкой, мне всегда больше нравилось перебирать горошек на кухне или сажать в саду ноготки. — Значит, это ваша заслуга, что двор такой красивый. — Я бы и огород тут развела, если бы в этом дворе был хоть один солнечный уголок. — Вы, конечно, отличный садовник, но лично я предпочитаю вашу стряпню. — Раф ловко подхватил кусочек кукурузного хлеба. Его мать тут же отругала бы его. Сильвия просияла. — Спасибо, сынок. Вот, попробуй-ка это с медом. Нет, в старых южных традициях есть безусловные плюсы, подумал Раф, поливая медом горячий кукурузный хлеб. — Я видела, ты разговаривал с Эммой, — как бы невзначай проговорила Сильвия. Он почувствовал замешательство. Обсуждать с матерью Эммы их разговор было, конечно, определенным предательством, но ему нужен был союзник. — Она не разрешает мне взять Габи и Рэнди поплавать в субботу. Сильвия покачала головой. — Что за девчонка! — В чем дело, Сильвия? Почему она так не доверяет мне? Поджав губы, та взглянула на него. |
