|
Почти тридцать лет спустя сын мой, отслужив в армии, будет возвращаться из-за границы и весело расскажет, как, едучи по Польше, они все обмундирование, даже и шинели, повыбрасывали из вагона крестьянам -- так они им, эти военные манатки, обрыдли за два года. Тогда, в сорок шестом, израсходовав все булавки, проклятия и слова, забитая нуждой и горем, молодая еще, но уже выглядевшая лет на сорок, синегубая и синеглазая бабенка стала передо мой руки по швам: -- Прости, парень! Иль убей! Я похлопал ее по плечу. "Ничего, -- сказал, -- ничего-о", -- и мы стали продолжать совместную работу. Вечером моя молодая жена аккуратно, частой строчкой, зашила рану на шинели, угол которой был в метр, не менее, величиной, и чтоб нитки не белели на шве, она их чем-то помазала, гребенкой расчесала ворс сукна, тогда еще не выношенного, -- шов сделался почти незаметным. Семен Агафонович, помнится, все ворчал в бороду: -- Эко дикуются над парнем! Эко пластают!.. Нет штабы поглядеть?! Сам-то Корней Кривошшоков экой же шелопут был! Анька эта, его дочь, видать, в него удалась! За тем, бывало, недогляди, дак без ног ему под вагоном валяться... На другое утро Анна, придерживая подол, отворачиваясь от ветра, прибегла с перрона на дальние пути, что над самой рекой Чусовой, где мы работали в тот день. Она увидела меня издали, замахала рукой, споткнулась, побежала и, еще не отпыхавшись, принялась оглядывать меня вблизи и сзади, задирала на мне шинель, будто юбку на девке, и восторженно трещала: -- Гли-ко! Гли-ко! Как новенькая! Ка-ак новенькая! Мастерица в жены тебе попалась, ма-астери-ица! Ну, да оне -- короеды известные! Что тебе в учебе! Что тебе в работе!.. Я со средней-то, с Калерией, в одном классе, в двадцать пятой школе училась! Куды-ы-ы там! Отличница! А твоя-то! Твоя-то! Ма-а-ахонькая! И как токо ты ее не задавишь?! -- Копна мышь не давит... -- Зато мышь всю копну источит... -- И, заметив, что я прекратил ударную работу, на нее вопросительно уставился, Анна затрещала о другом: -- А я те работу нашла! Хорошую. В тепле. Дежурный по вокзалу требуется. А ты -- железнодорожник, все правила знаешь, да и че там знать-то? Впихивай пассажиров в вагоны, чтоб ехали, -- и вся недолга. Я уж и с начальницей вокзала насчет тебя разговаривала. Сука она, конечно, отпетая, но человек чуткий... Так сделался я дежурным по вокзалу станции Чусовской. Но на службе той проработал недолго -- очень дерганая работа оказалась, суетная, бестолковая. Чусовской железнодорожный узел сложный сам по себе: он перекрестный. Одно направление от него идет в Пермь, другое -- на Соликамск, третье -- через Гору Благодать на Нижний Тагил Свердловской дороги, четвертое -- Бакальское -- в Татарию, да еще "присосков" и ответвлений дополна -- к рудникам, в шахты, к леспромхозам с их лагерными поселками. |
