Эсфохер ещё раз выразил своё восхищение ответственностью подчинённой и намекнул на то, что её старания не останутся не отмеченными:

— Вам собираются похвальную грамоту с занесением в личное дело вручить на очередном собрании департамента. Сеньор Эрш уже подписал.

Зара равнодушно кивнула и вернулась к работе. До конца дня характеристика Койхаэла Тхора была составлена, но домой девушка не торопилась, принялась за письмо Солидат Одос. Составив черновик, она убрала его вместе с другими записями в стол, оставив напоминание посоветоваться по поводу него с Шандером.

Отдел был пуст, так что устанавливать охранки пришлось самой. Зара даже была рада, что так вышло: ни с кем говорить не хотелось.

Аделина тоже покинула боевой пост в приёмной, а вот из-под двери кабинета начальника наискось падала на пол полоска света.

Зара хотела пройти мимо, даже вышла в галерею, но, не выдержав, вернулась. Меря шагами приёмную, она то и дело посматривала на дверь, покусывая губы. Хотелось постучаться, но Зара мужественно держалась, хотя с каждой минутой становилось всё труднее. Умом она понимала, что им нужно поговорить, но не могла сделать первый шаг.

Вдруг он действительно играл? С утра был такой же, как обычно, флиртовал с таявшими под его улыбками подчинёнными, рассыпался в комплиментах. Даже не поинтересовался, явилась ли Зара Рандрин на работу.

И она ушла.

Следующие два рабочих дня прошли точно также, с той лишь разницей, что на собрании ей действительно вынесли благодарность.

Эрш улыбался, Зара хранила маску безразличия, сухо поблагодарив за оценку своих заслуг. Чтобы не видеть его глаз, вызвалась рассказать о Суйлиме. Это оказалось не так сложно, особенно при условии проделанной накануне работы. Начальник пару раз поправил её, но в целом остался доволен анализом. Эсфохер же и вовсе назвал её образцовым работником, на которого некоторым (пару девушек смутились) следовало ровняться.

Отчёт и сводная таблица по кланам были составлены, просмотрены и одобрены Вторым помощником, теперь предстояло, исправив небольшие недочёты, отдать их Эсфохеру, но его не оказалось на месте: видимо, уже ушёл домой.

— Документы по Суйлиму? Давайте сразу мне.

Замершая в задумчивости перед дверью заместителя департамента Зара вздрогнула и обернулась. Нубар Эрш. Один, всего в паре шагов от неё. Смотрит и держится, как раньше, будто бы и не было короткого служебного романа.

Она протянула ему бумаги, но не ушла.

— Зара, Вы что-то ещё хотели?

— Да, — Зара заставила себя произнести это страшное слово. Сколько можно носить это в себе, откладывать, мучиться? — Я хотела бы обсудить с Вами один вопрос. По возможности, не в коридоре.

Он жестом указал на дверь своего кабинета.

Скромно присев на стул, в волнении сжав пальцы, она не знала, как начать. Молчание затягивалось и становилось неприличным. А Эрш не предпринимал никаких попыток подтолкнуть её: сидел за столом и что-то писал. Будто её и нет.

— Сеньор Эрш, я не знаю, как начать…

— Думаю, с начала. Что там у Вас, что Вы боитесь об этом сказать?

— Я совершила неблаговидный поступок и хотела бы попросить прощения, — потупившись, на одном дыхании, чтобы не дать себе шанса передумать, произнесла Зара. — Я… я не думала, что говорю. Я разозлилась оттого, что кто-то посмел проигнорировать мои желания. Я привыкла, что мне во всём потакают, часто не думаю о чувствах других людей, о том, что оскорбляю их, унижаю… Если бы я могла повернуть время вспять, то промолчала бы. Простите меня, эгоистичную вспыльчивую девчонку, возомнившую себя центром мира. Я кругом виновата и не достойна…

— И чего же Вы не достойны? — Эрш оторвался от своих бумаг и пристально уставился на неё.