Обвязав конец тонкого каната, свернутого в бухту, вокруг пояса, Джейк бросился в воду и поплыл к берегу. К этому моменту Вики уже не могла сдерживать любопытство и искоса взглянула через борт. В мужчине без штанов есть что-то детское, беззащитное, подумала она, глядя на белые двигающиеся ягодицы Джейка. Эту мысль можно было бы развить в какой-нибудь статье, мелькнуло у нее в голове, но тут она почувствовала, что Гарет Суэйлз смотрит на нее, насмешливо вскинув бровь; при этом он продолжал травить канат, который вился вслед за Джейком. Загорелое лицо ее вспыхнуло, и она торопливо пошла к «Мисс Попрыгунье», чтобы проверить, положила ли в нее свою пишущую машинку и спортивную сумку.

Джейк нащупал ногами дно и пошел к берегу, чтобы закрепить канат за каменный уступ. В это время первая машина уже находилась на деревянных блоках и под лязг лебедки была поднята на борт.

Каждый член команды споро делал свое дело, и один из четырех бронеавтомобилей через некоторое время стоял на покачивавшемся понтоне. Там колеса тщательно закрепили и осторожно канатом стали подтягивать понтон к берегу.

Как только плот коснулся желтого песчаного склона, Джейк завел мотор, а Грегориус перебросил сходни. Двигатель взревел, понтон опасно покачнулся, автомобиль съехал по сходням и остановился на отлогом берегу выше уровня прилива. Потом понтон подтянули к шхуне и сразу же начали погрузку второго броневика.

Хотя работали быстро, настолько, насколько это позволяла техника безопасности, время так же стремительно уходило, и последние бочки с горючим, деревянные ящики и Вики Камберуэлл, восседавшая на куче этого рискованного груза, достигли берега, когда день уже клонился к вечеру.

Как только понтон в последний раз отошел от борта шхуны, буквально в ту же секунду ее мотор ожил, якорную цепь начали выбирать на бак, и Пападопулос приказал отдать конец каната, по которому двигался понтон.

Когда Вики спрыгнула на хрустящий песок, «Ласточка» уже была у выхода из бухты и расправляла белые крылья парусов навстречу вечернему бризу. В сгущавшихся сумерках все четверо стояли на берегу и провожали шхуну глазами. Никто из них не помахал ей на прощание, но все ощущали потерю. Вонючее судно работорговца с пиратской командой было все же их единственной связью со всем остальным миром. «Ласточка» обогнула скалы, паруса ее наполнились ветром, нос приподнялся, и длинный мазутный след виднелся на поверхности воды еще долго после того, как шхуна исчезла в море.

Их охватило чувство одиночества. Молчание нарушил Джейк:

— Ну что же, дети мои, давайте устраиваться.

Они высадились на открытом берегу между древним городом и оконечностью мыса, и теперь вечерний бриз гнал на них пыль и песок.

Джейк нашел ложбину, защищенную от ветра развалинами дома, они перегнали туда автомобили и разбили лагерь.

Старинные дома были завалены грудами песка, узкие улицы заросли верблюжьей колючкой. Пока Джейк с Грегориусом проверяли топливную систему передачи и систему смазки автомобилей, а Гарет разводил костер под прикрытием каменной стены, Вики пошла обследовать развалины в сгущавшихся сумерках.

Далеко идти она не решилась. От булыжников, из которых были сложены дома, сгоревшие более ста лет назад, исходило отчетливое ощущение опасности и человеческой муки. У Вики мурашки побежали по спине, но она продолжала осторожно продвигаться по узкому проходу, пока не оказалась на открытой площади.

Она догадалась, что здесь была рыночная площадь города работорговцев, и вообразила длинные ряды людей в цепях. Атмосфера страдания ощущалась здесь до сих пор. Вики спрашивала себя, удастся ли ей передать это ощущение на бумаге так, чтобы читатели поняли, что и поныне ничего не изменилось. Опять злобная жадность стремится поработить целый народ, опять сотни тысяч человеческих существ вынуждены будут испытывать те же муки, которыми насквозь пропитан этот город.