– Вы очень бледны. Я позову Летисию.

– Нет, прошу вас, не надо. Через пару минут я буду в порядке. Расскажите мне все, что знаете.

– К чему подробности? Это просто зверство. Надеюсь, Анита никогда не узнает, как умерла ее мама. Но она должна знать, что больше ее не увидит, – взволнованно сказал Фрэнк, потирая лоб.

– И кто ей скажет? Я не смогу, – пробормотал Самуил с дрожью в голосе. – Но девочка не может жить ожиданием, как я в ее годы. Удар будет тяжелым, но он неизбежен.

– Почему бы нам не подождать? – предложила Селена. – Хотя бы немного – Анита еще очень ранимая, ей нужно время. Она привыкнет к этому дому, преодолеет свою травму. Забота и помощь психолога…

– Селена, вы заблуждаетесь. Нельзя преодолеть травму, можно лишь научиться с ней жить, – перебил старик.

– Сейчас я тоже не могу ей сказать. Она только-только зажила нормальной жизнью. Вы с Летисией приняли ее в семью, окружили заботой, скоро она пойдет в школу, у нее появятся друзья… Как мне рассказать ей о матери?

– Если вы не против, давайте дождемся, когда удовлетворят запрос о предоставлении убежища. Теперь есть доказательства, что Анита сирота, это все меняет, – заметил Фрэнк.

– А пока мы с Летисией будем готовить ее к разговору. Правда, не знаю как, но мы попробуем, – произнес Самуил, который понемногу начал приходить в себя. – На вас юридическая сторона дела. За остальное отвечаем мы с Летисией. С нами Анита в безопасности.

Эпилог

Беркли, январь 2022 года, год и четыре месяца спустя

Однажды в субботу, когда Самуил и Анита разбирали на фортепиано сонатину, в «зачарованный дом» пришли, как это часто бывало, Селена и Фрэнк. Пандемия еще не кончилась, но, поскольку большинство людей сделали прививку, жизнь вернулась в нормальное русло и стало можно ходить в гости. Селена переехала в Сан-Франциско и училась в Юридическом колледже Гастингса. Самуил, Летисия и Анита стали ее семьей. А Самуил, в свою очередь, нашел в ней любящую дочь, какой никогда не была Камиль. Селена не могла жить вместе с ними в Беркли, как ей не раз предлагали, потому что это было слишком далеко от университета.

Отношения между Селеной и Фрэнком оказались глубже, чем представлялось обоим, но девушка настояла на сохранении независимости. Селена не жила в просторной квартире Фрэнка, а снимала комнату в студенческом квартале. Она знала, что Фрэнк может быть таким же властным и ревнивым, как Милош, хотя это проявлялось и не так открыто.

– Я тебя тренирую, и это займет много времени, потому что работы еще непочатый край, – говорила Селена, а Фрэнк смеялся, хотя в глубине души понимал, что это не шутка.

Столь же решительно Селена отвергла его предложение о создании совместной фирмы:

– Так не пойдет, Фрэнк, в конечном итоге я буду делать всю работу, а тебе достанутся слава и признание.

По субботам в доме у Самуила все собирались на high tea[28] – и поводы для праздника были серьезные: Фрэнк сумел добиться, чтобы Аните предоставили убежище. А еще ей сделали операцию на глазах. Летисия готовила на кухне любимый чай хозяина, у которого были весьма четкие представления о чаепитии: он пристрастился к файв-о-клок в Англии, и пятьдесят лет в Соединенных Штатах не изменили его привычек. На одной башенке из трех подносов он расставил в определенном порядке пикантные канапе и выпечку; на другой – булочки со свежими сливками и джемом. Никакого чая в пакетиках, который Самуил называл «чаем в презервативах»; для церемонии использовались чашки из лиможского фарфора, которые принадлежали семье Надин, и серебряные чайники, возвращенные с чердака. Отполировать их было нелегко, но на помощь подоспела Анита – такая работа не требовала хорошего зрения.