— Ясно.

— Куда едете?

Она повторила адрес.

— Когда доберусь, нужно будет ему перезвонить.

Водитель нахмурил кустистые брови, опять посматривая на Нину в зеркало заднего вида.

— Вас понял. — На сей раз заговорил Харпер. — Значит, это не конечный пункт. Похоже, Фордж хочет обезопасить себя от слежки.

— Согласна.

Нина сделала вид, будто попрощалась.

— Приехали, мисс, — объявил водитель несколько минут спустя, остановившись у пересечения двух улиц. — С вас шестнадцать долларов и…

— Мне нужно в другое место, — перебила Нина. — Сейчас кое-кому позвоню.

Фордж тут же взял трубку.

— Езжай на Пасео-драйв, дом двенадцать, — велел он. — Позвони, как дойдешь до главного входа.

Она повторила адрес водителю и команде.

— Будете на месте через три минуты, — сообщил Харпер. — Мы поедем по параллельным улицам, он нас не заметит. Как доберетесь, мы оцепим периметр. С нами переговорщики, будут освобождать заложницу.

«Заложницу». Рехнуться можно! Вспомнилось провальное занятие в Аллее Хогана. Всего несколько дней прошло — и вот сценарий тренировки стал былью…

Машина остановилась, и Нина усилием воли прогнала мысли о Куантико. Расплатившись с водителем, она вышла из салона и приблизилась к стильному офисному зданию из стекла. Когда такси отъехало, подняла телефон к тому уху, где не было микронаушника, но прижимать не стала. С одной стороны, так до микрофона дойдут слова Форджа, а с другой — он не услышит Бакстона и Харпера.

— Где вы, Фордж? — спросила Геррера, оглядываясь по сторонам.

— Мы с кузиной ждем тебя в здании.

Нина попыталась выиграть время для команды:

— Докажите, что с Селеной все хорошо, иначе я никуда не пойду.

После небольшого молчания раздался звон пощечины и громкая ругань Селены.

— Как видишь, жива. Будешь меня слушаться — ничего с ней не случится.

Нина хотела огрызнуться, но с большим трудом сдержалась.

— Дайте с ней поговорить, — сквозь зубы попросила она.

— Зайдешь и поговоришь. — Фордж не собирался тянуть резину.

— Как попасть внутрь? — Нина пыталась выведать как можно больше данных о здании — вдруг спецназу придется брать его штурмом.

— Я на время разблокировал главный вход, — объяснил Фордж. — Надо только подойти к датчикам, и они автоматически откроют дверь.

— А потом, когда войду? — продолжала тактику Нина.

— Положи телефон на пол, пистолет толкни ко мне. И жди указаний.

Значит, далеко не отойдет.

— А как я узнаю, что вы отпустите Селену?

— Не придешь — я ее убью, больше тебе знать не надо. Досчитаю до десяти, а потом выстрелю ей в живот.

Нина услышала испуганный вздох Селены. Фордж мучил их обеих.

В ухе раздался голос Харпера:

— Не по плану, Геррера! Вы должны были привести ООЗ к похитителю, вот и все. Ни при каких обстоятельствах не обменивайте себя на заложницу!

— Держу пистолет у живота, — предупредил Фордж и принялся издевательски-медленно отсчитывать: — Раз, два, три, четыре…

Харпер велел соблюдать протокол по освобождению заложников. Послушаться Форджа — значит остаться безоружной и, скорее всего, превратиться во вторую жертву. Подобный обмен играл на руку похитителям и строго запрещался среди служителей закона.